Муза и мамона - Аникин А.В.
Скачать (прямая ссылка):
155 ством займов предпочтительно по сравнению с налогами. Я, однако, не могу объяснить смысл слова «отселе», с которого начинается замечание в скобках. Во всяком случае мы должны обратить внимание на то, что Пушкин знал налоговую теорию физиократов, о которых, кстати сказать, в книге Орлова нет ни слова. Франсуа Кенэ и его последователи считали, что, поскольку «чистый продукт» создается только в земледелии, оно фактически несет все бремя налогов, а другие классы или сословия все равно перекладывают налоги на земледельцев. Отсюда идея «единственного налога», которым должны облагаться только земледельцы. Довольно подробная критика этой идеи имеется у Н. И. Тургенева в «Опыте теории налогов» 12, и соблазнительно думать, что Пушкин читал и помнил это место. Впрочем, он мог почерпнуть критику физиократии во многих источниках.
В конечном счете нам не так уж важно, какова ценность пушкинского фрагмента с научно-экономической точки зрения. Бог с ней, с наукой, в данном случае. Важно, что всеобъемлющий ум и колоссальная память Пушкина вмещали социально-экономические проблемы, а искусство художника претворяло их в яркие образы.
Замечания на книгу Орлова — не изолированный и случайный фрагмент. Они связаны с мыслями, которые сильно занимали Пушкина в 30-е годы: о судьбах русского дворянства в свете упадка его хозяйства и роста долгов; о возвышении торгово-промышленного сословия и расширении денежных оборотов; наконец, о собственном положении поэта в социальной структуре, о материальных заботах семьи, о безуспешном поиске кредита... К этим вопросам мы обратимся в двух следующих главах.
Здесь же — несколько замечаний об экономической интуиции Пушкина, о почти случайных обмолвках, которые могут добавить какие-то существенные детали к рисуемой нами картине. Естественники давно признали, что пять строчек пушкинского черновика («О сколько нам открытий чудных...») представляют собой гениальную миниатюру, рисующую путь познания природы человеком. С. П. Капица использовал их как заставку к популярной телевизионной передаче «Очевидное — невероятное». Не знаю, найдется ли у Пушкина столь же эффектный девиз для обществоведов, но метких слов,
156 любопытных ассоциаций — то серьезных, то иронических — найдется немало.
Юрий Тынянов, один из самых тонких аналитиков, писал об эволюции творчества Пушкина в сторону интеграции литературы и науки: «Его художественная работа не только питается резервуаром науки, но и по возникающим методологическим вопросам близка к ней (...) Пушкин постепенно, но неукоснительно шел к концу своей литературной деятельности, к широкому раскрытию пределов литературы, к включению в нее и научной литературы» 13.
Откроем «Путешествие в Арзрум». Что это: повесть? записки путешественника? этнографические этюды? Все вместе. Великие писатели создают свои жанры. Гоголь назвал «Мертвые души» поэмой, потому что чувствовал, что это не роман и не очерк нравов. А как определить жанр «Былого и дум» Герцена? Да и в наше время талантливые люди смело экспериментируют: Валентин Катаев с его слегка загадочными повестями о прошлом, Даниил Гранин с его биографически-необычными книгами о Любищеве и Тимофееве-Ресовском...
Наблюдая Северный Кавказ, Грузию и Армению, Пушкин не мог не задуматься об отношении этих краев к России, об их будущем. Замирения воинственных горских народов можно добиться только экономическим путем: отрезав их от Турции и создав тесные экономические связи с Россией, внедряя там современный быт и культуру потребления: «...самовар был бы важным нововведением» (V, 353). Описание Тифлиса (Тбилиси), занимающее всего 3—4 страницы, по-моему, замечательно интересно: жаркий, бурный, экзотически многоязычный город, живописная смесь Востока и Запада, встает с этих страниц, живет на них. Это стоит описания Одессы в путешествии Онегина. А такое наблюдение: «В Тифлисе удивила меня дешевизна денег. Переехав на извозчике через две улицы и отпустив его через полчаса, я должен был заплатить два рубля серебром *. Я сперва думал, что он хотел воспользоваться незнанием новоприезжего; но мне сказали, что цена точно такова. Все прочее дорого в соразмерности» (V, 365).
Памятная страница в «Путешествии» посвящена А. С. Грибоедову. Едва ли многие из миллионов читате-
* Более 7 рублей ассигнациями.
157 лей и зрителей «Горя от ума» знают, что Грибоедов был также автором хорошо разработанного проекта хозяйственного развития Закавказья. Грибоедов разделял с декабристами увлечение смитианской политической экономией, и проект его опирался на ее принципы — благотворность экономической свободы, конкуренции, разделения труда. Но в специфических условиях отсталого Закавказья эти принципы пока не могли успешно действовать. Надо было, считал автор, сначала развить экономику и культуру богатого края, для чего он предлагал создать находящуюся под особым покровительством правительства акционерную компанию, совладельцами которой были бы как русские, так и местные капиталисты 14. Думается, Пушкина, который видел в Грибоедове «способности человека государственного», мог бы заинтересовать этот любопытный документ. Экономический проект Грибоедова не привлек внимания правительства и был прочно забыт на несколько десятилетий, дав еще одно подтверждение грустной сентенции Пушкина: «Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок! Написать его биографию было бы делом его друзей; но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны...» (V, 368).
