Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Оживление кочевых традиций не могло остановить успехов ислама и мусульманской культуры. Под влиянием развития в монгольской империи караванной торговли ислам широко распространился среди турок и отуреченных монголов, даже среди тех немногих монголов, которым удалось сохранить свой язык. Возникли большие мусульманские города в Крыму, где до XIII в., насколько известно, мусульман не было совсем, и на Волге; значительно распространился ислам на Кавказе; бывшая кипчакская степь сделалась мусульманской страной; образовалось мусульманское турецкое княжество в Тобольском крае, остающемся и до сих пор передовым постом ислама на северо-востоке. На Волге и Иртыше
464
Статьи и рецензии
ислам утвердился так прочно, что впоследствии мог распространяться в среднеазиатских степях не только с юга, но и с севера, что было совершенно невозможно в домонгольский период. Влиянию ислама вполне подчинилась и пограничная с собственным Китаем часть Китайского Туркестана, где в домонгольскую эпоху в области уйгуров, казалось, прочно господствовали буддизм и христианство.
И в этом случае, как при изучении домонгольской эпохи, задачи науки признаются теперь более сложными, чем прежде. Доказано, что, несмотря на произведенные монголами опустошения, первое время существования монгольской империи было временем экономического и культурного расцвета для всех областей, которые могли воспользоваться последствиями широко развившейся при монголах караванной торговли и более тесного, чем когда-либо прежде и после, культурного общения между Западной и Восточной Азией. И здесь наука не располагает всем материалом, который был бы для нее необходимым. Ничего не осталось от Бухары XIII в., о блеске которой говорят как мусульманские, так и европейские путешественники; систематическое исследование развалин городов Поволжья и Крыма началось в такое время, когда эти развалины уже были в значительной степени расхищены. Продолжение археологических работ в этих местностях теперь вновь поставлено на очередь и, вероятно, принесет некоторую пользу, хотя больше для истории мусульманской культуры в целом; вопреки некоторым высказанным за последнее время мнениям, участие турок и в особенности татар в общей культурной жизни едва ли могло быть очень значительным.
В первой половине XIV в. этой культуре был нанесен удар политическими смутами, последствием которых было почти полное исчезновение городов вдоль северной окраины мусульманского культурного мира в Средней Азии. Существовавшая в XIII в. культурная жизнь не могла быть восстановлена до XIX в., хотя Средняя Азия еще могла создать такое явление, как государство Тимура и его потомков, с великолепными архитектурными памятниками этой эпохи, тоже еще недостаточно известными. Вообще, несмотря на историческое значение церствования Тимура, на обилие письменных источников и вещественных памятников, до сих пор ни на турецком языке, ни на европейских нет исчерпывающей монографии о Тимуре.
Еще меньше интересовались до последнего времени новейшей историей турецких народностей, за исключением Османской империи. Казалось, что история Средней Азии в этот период, когда культурное первенство перешло к Европе и когда Туркестан, как самая отдаленная от Европы часть мусульманского мира, даже среди мусульманских стран был самой отсталой, не заслуживает внимания. В действительности культурная жизнь Средней Азии даже в эту эпоху была гораздо сложнее, чем .предполагали, и могла бы представлять интерес для каждого историка. В узбецких ханствах возникла обширная историческая литература, ко-
Состояние и задачи изучения истории турецких народностей 465
торой в Средней Азии до тех пор почти не было, и были произведены обширные оросительные работы, также превосходящие все то, что в этом отношении было сделано прежде, особенно в Фергане. Жизнь узбецких ханств представляет сложную картину борьбы традиций кочевой жизни и родового быта, с одной стороны, и традиций мусульманской культуры — с другой. Ход этого процесса до сих пор еще почти совершенно не выяснен, хотя в источниках есть значительный материал; не отмечено и постепенное распадение родов, о которых свидетельствует факт, что узбецких родов прежде считалось 32, потом 92, причем мы имеем возможность довольно точно установить время этой перемены: в 1756 г., в рассказе о вступлении на престол первого бухарского хана из мангытов, Мухаммед-Рахима, еще говорится о 32 родах; в 1781 г. правитель Бухары уже говорил русскому агенту Бекчурину о 92 родах. Помимо образовавшихся в монгольский период народностей узбеков и казаков, продолжали существовать прежние народности, в особенности туркмены и киргизы, причем последние впервые сделались мусульманским народом; несмотря на слабое знакомство с обрядами и догматами мусульманской веры, киргизы были передовыми борцами ислама в войнах с новыми монгольскими пришельцами, калмыками, основавшими в Средней Азии последнюю сильную кочевую державу и, как ревностные буддисты, не подчинившимися, подобно монголам-шаманистам Чингиз-хана, влиянию ислама. Традициями этой борьбы объясняется появление у киргизов эпической поэзии, которой нет в такой степени ни у одного из турецких народов, кроме ногайцев. Борьба с калмыками настолько вытеснила у киргизов память о их прежней исторической жизни, что они не помнят ни одного из своих передвижений, кроме совершившегося в XVIII в., после падения калмыцкой державы, обратного переселения из Ферганы в Семиречье, или Джеты-суйскую область. Много своеобразных черт представляет также жизнь и поэзия туркмен, как оставшихся в Туркестане, так и переселившихся в Иран и в Малую Азию. О туркменской поэзии до 2-й половины XIX в. ничего не знали; есть полное основание полагать, что дальнейшими исследованиями будет добыт еще новый материал о туркменских народных сказаниях и туркменской искусственной, но распространенной среди народных масс поэзии. Из всех турецких народностей только у туркмен есть свой национальный поэт, каким является для всех туркмен, несмотря на отсутствие политического единства в прошлом и частые войны между отдельными туркменскими племенами, Махтум-Кули.
