Надзорное производство в арбитражном процессе - Ефимов А.Е.
ISBN 978-5-466-00304-8
Скачать (прямая ссылка):
<1> СЗ РФ. 1995. N 49. Ст. 4696.
Таким образом, исходя из объекта проверки, объема проверочных полномочий и своего процессуального значения, начиная с конца 1995 г. надзорное производство в гражданском процессе фактически стало явлением во многом схожим по своей процессуально-правовой природе с кассационным производством в арбитражном процессе. И в том и в другом случае имело место проведение первичной проверки вступивших в законную силу судебных актов на предмет их законности. Стадия, схожая со стадией надзорного производства в арбитражном процессе, в которой бы осуществлялась повторная проверка законности вступивших в законную силу судебных актов, гражданскому судопроизводству не была известна как ранее, так и в настоящее время.
В развитие сказанного необходимо обратить внимание на некоторую, на наш взгляд, некорректность подхода, используемого КС РФ, когда при осуществлении конституционного контроля за отдельными положениями и процедурами двух надзорных производств не обращается внимание и соответственно не учитываются указанные выше отличия. Как пример, Постановление КС РФ от 17 ноября 2005 г. N 11-П <1>, в котором применительно к арбитражному надзорному производству говорится о таком условии возбуждения данного производства, как "фундаментальная ошибка, предопределившая исход дела", или о таком обязательном основании для реагирования и исправления в порядке надзора, как "существенные нарушения, повлиявшие на исход дела". При этом не принимается во внимание то, что в отличие от оперирующих данными понятиями положений гл. 41 ГПК РФ, разъясненных п. п. 21 - 24 Постановления Пленума ВС РФ от 20 января 2003 г. N 2 <2>, действующим положениям гл. 36 АПК РФ (см., напр., ст. ст. 292, 294 и 304 АПК РФ) подобные понятия не известны.
<1> РГ. 2005. 24 нояб.
<2> Бюллетень ВС РФ. 2003. N 3.
Таким образом, полагаем, что с момента принятия АПК 1995 г. любые выводы о "родственности" надзорных производств, имеющихся в гражданском и арбитражном процессах, стали выглядеть по меньшей мере не вполне корректными <1>. Указанные явления, бывшие и продолжающие оставаться явлениями, схожими по форме своего проявления, с точки зрения их содержания (процессуальной сущности) есть явления разнородные <2>.
<1> Подробнее см.: Ефимов А.Е. Об унификации надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах // Современное право. 2005. N 6. С. 55 - 59.
<2> Также см., напр.: Борисова Е.А. Проверка судебных актов по гражданским делам. М.,
2006. С. 262.
Последний вывод, как нам представляется, очень важен, так как он позволяет нивелировать многие претензии, выстраиваемые на основе прямого сравнительного анализа двух рассматриваемых производств. Например, мнение В.В. Азарова, который, оценивая процедуры, установленные ч. 6 ст. 381 и ч. 2 ст. 383 ГПК РФ (о праве высших должностных лиц ВС РФ не согласиться с определением судьи об отказе в истребовании дела или об отказе в передаче дела для его рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции), приходит к заключению, что из-за отсутствия подобных положений в арбитражном процессуальном законодательстве уровень гарантий прав участников процесса при рассмотрении дел в порядке надзора в ВАС РФ значительно ниже, чем в ВС РФ <1>. Данная точка зрения на первый взгляд вполне справедлива, однако если принимать во внимание вывод, сформулированный выше, означать она будет не факт некой недостаточной правосудности арбитражного надзорного производства, а всего лишь общеизвестный тезис о том, что на различных уровнях судопроизводства объем процессуальных прав (а значит, и соответствующих гарантий) участников процесса различен. Аналогичным образом можно ответить и В.В. Ефимовой, замечающей, что представленный в ст. 304 АПК РФ перечень оснований для пересмотра судебных актов в порядке надзора существенно ограничивает, в сравнении со ст. 387 ГПК РФ, возможности для пересмотра ошибочного судебного акта <2>.
13
<1> См.: Азаров В.В. Право на обращение в суд и его реализация при обращении в арбитражные суды вышестоящих инстанций // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 12. С.
11.
<2> См.: Ефимова В.В. Надзор как стадия арбитражного процесса // Право и экономика.
2004. N 5. С. 78.
В связи с изложенным полагаем, что зачастую используемый в сегодняшней процессуальной науке подход, построенный на тезисе о полной идентичности стадий надзорного производства в гражданском и арбитражном процессах, так же, как и соответствующие, определяемые исключительно на основе данного тезиса, выводы (например, о необходимости абсолютно единообразного нормативного регулирования производства в суде надзорной инстанции в обоих кодексах <1>), следует признать не вполне обоснованными. Если вспомнить общефилософский тезис о том, что форма определяется содержанием, придется признать, что имеющиеся отличия в процессуальных формах надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах не только объясняются указанными выше различиями в содержании данных процессуальных институтов, но и, что более важно, предопределяются ими. Сущностные особенности каждого из данных производств, обусловленные их местом и процессуальной ролью в соответствующей системе судопроизводства - вот главная и, пожалуй, единственная объективная причина всех имеющихся на сегодняшний день различий между порядком осуществления надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах. Представляется, что, во многом, исходя именно из этого обстоятельства, В.М. Жуйков еще на этапе завершения разработки проектов АПК и ГПК РФ обоснованно указал на явную неприемлемость для гражданского процессуального законодательства отдельных положений проекта АПК РФ, связанных с рассмотрением дел в порядке надзора <2>.
