Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> Лингвистика -> Горшкова К.В. -> "Историческая грамматика русского языка" -> 108

Историческая грамматика русского языка - Горшкова К.В.

Горшкова К.В., Хабургаев Г.А. Историческая грамматика русского языка — М.: Высшая школа, 1981. — 359 c.
Скачать (прямая ссылка): istoricheskayagrammatikarusyazika1981.djv
Предыдущая << 1 .. 102 103 104 105 106 107 < 108 > 109 110 111 112 113 114 .. 191 >> Следующая


§ 127. В кругу существительных с личным значением, утративших «старую» форму В в связи с заменой ее формой Р, закрепление своеобразной формы И мн. ч., не соответствующей унифицированному показателю форм И-В жен. и муж. р., — явление достаточно распространенное в диалектной речи и в системе литературного языка. И во всех таких случаях «выпадающая» из унифицированной парадигмы форма частотного для личных имен И используется языком для оформления специфической основы множественного числа, противопоставленной основе единственного числа, т. е. для вычленения формообразующих средств в системе именного склонения.

Именно так случилось с формами множественного числа существительного черт, где развившийся фонетически в положении перед гласным переднего ряда мягкий согласный в конце основы в форме И мн. ч. (чер[т']и', старый P мн. ч. черт <чьрт-ъ\ Д чертом < <; чьрт-омъ) переносится в словоформы остальных падежей и таким образом морфологизуется в качестве средства образования основы множественного числа чер\т']-, противопоставленной основе единственного числа черЫ-, а сохранившийся в корне форм множественного числа гласный Ie] (ср. в единственном числе перед сочетанием ТЕердых согласных: [ч’о]рт, [ч’о\рта), говорит о том, что закрепление мягкого согласного в формах косвенных падежей множествеи-

J Общеславянское (праславянское по происхождению) слово черт (<чьртъ) связано с языческой мифологией и потому в средьевековых славянских текстах (не только клерикальных) никогда не встречается (употребляются его семантические эквиваленты — грецизм диаволъ, евангельское бгьеъ — бгьси и различные эвфемизмы типа лукавый, враг). Поэтому современный литературный яэым должен был кодифицировать словоформы этого существительного такими, кап они сложились в разговорно-речевой практике.

2С5
ного числа должно было произойти до завершения изменения [’е > ’о] как фонетической закономерности (иначе было бы «1ч’о]р-тиу>). То же происходит и в формах впоследствии утраченного русским языком слова послух, где развившийся фонетически только в форме И мн. ч. Ьс’1 (послус-и ¦— старая форма P мн. ч. послух << послух-ъ; Д твлухгвм < послух-омъ) получает значение показателя основы множественного числа, что с XVI в. изредка отражается в «малограмотных» текстах (послус-ей, послус-ям); между тем перенесение 1с’] в формы косвенных падежей должно было произойти не позднее процесса выравнивания основ на задненёбные в северных (будущих великорусских) говорах. И вновь, как и в предыдущем случае, факты указывают на осуществление процесса дифференциации основ единственного; и множественного числа не позднее XIII — XIV вв., что вполне соответствует утверждению о развитии противопоставленности форм единственного и множественного числа в связи с утратой двойственного числа как грамматической категории.

Ярким примером изменения грамліатического значения формообразующего аффикса является использование древних собирательных образований для обозначения множественности. Частотность форм типа братья, дядья, князья (<кънязия) при указании на совокупность лиц (по сравнению с формами множественного числа брати, дядт, князи с тем же реально-числовым значением) в процессе дифференциации парадигм единственного и множественного числа обусловливала закрепление за ними грамматического значения множественного числа, в связи с чем прежний показатель собирательности — аффикс-/- (<-Щ-) приобретал значение показателя множественности (т. е. на более общем семантическом уровне сохранял свое ирежыее значение) и распространялся на все формы множественного числа. Таким образом, прежние формы наша братья, моя дядья, вся князья приобретают новое собственно грамматическое значение наши братья, мои дядья, ecu князья и распространяют аффикс множественности на остальные формы: дяід’-jlям, кня\з'-]]ям, противопоставляя основу множественного числа дя[д’]']-, кня[з'\\-, бра[t’j']- основе единственного числа дя1д’]-,к:ня[з’]-, брат-.

В некоторых работах по исторической морфологии русского языка формы типа князья, а также дядья, шурья и др. отделяются от формы братья на том основании, что последняя в системе литературного языка противопоставлена остальным в акцентологическом отношении — ударностью основы во множественном числе. Диалектологические данные не дают оснований для выделения этой формы, так как в говорах (где и происходил процесс переоформления словоформ типа братья, дядья в образования множественного числа) различий в акцентологической характеристике таких образований нет (произносится братья, братьям, как дядья, дядьялі). В ходе же кодификации норм литературною языка, которые, опираясь на речеаую практику москвичей, вместе с тем во многом сохраняли и старые книжные традиции, судя по всей у, произошло «столкновение» народно-разговорной формы множественного числа братья (‘родственники одного поколения’) и киижно-слааянской формы братья (' товарищи, сподвижника, единомышленники’); причем последняя служила основанием для признания формы братья (с ударной флексией) «просторечной», нелитературной, каковой она продолжав: восприниматься и в настоящее время.
Предыдущая << 1 .. 102 103 104 105 106 107 < 108 > 109 110 111 112 113 114 .. 191 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed