Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
Память о причастном происхождении деепричастий на 'а (я) и -учи,-учи (-ючи), о том, что наши деепричастия по происхождению своему являются формой именительного падежа, о некогда существовавшей связи и согласовании их с подлежащим, всё же сохраняется в современном, по крайней мере, литературном языке. Ещё Ломоносов в своей „Российской грамматике” (§ 532) осудил такие словосочетания, как: „идучи я в школу, встретился CO мною приятель”. В личных (т. е. с подлежащим) предложениях деепричастие у нас не может иметь какого-либо собственного „субъекта”, производителя действия; действие, обозначаемое деепричастием, производит лицо или вообще тот предмет, который выражен подлежащим. Можно сказать: „Войдя в комнату, я увидел, что Ваня сидит у окна”. Ho нельзя сказать: „Войдя в комнату, Ваня сидел у окна”.
В говорах этот закон употребления деепричастий никогда не отличался устойчивостью. Например, в песнях: „Зимушка, зима... не морозь меня... при дороженьке коня ведучи, сбрую несучи” (смысл меня ведущего, несущего...). Нарушение правила о связи
244
деепричастия с подлежащими часто наблюдается у наших писателей прошлого столетия.
Наконец, чтобы покончить с деепричастиями типа неся, несут и т. п., остаётся ещё упомянуть, во-первых, о деепричастиях-на 'а (я) от глаголов совершенного вида: принеся, войдя, услыша и т. п. Деепричастия этого типа, употребляемые со значением прошедшего времени, появились довольно рано. В XIII-XIV вв. они, по всей видимости, были уже вполне нормальным явлением в русском языке.
Что касается кратких причастий настоящего времени от нетематических глаголов, то вопрос этот остаётся неясным. Следовало бы ожидать (в им. ед.) таких образований, как: гьда, пдучи, п>да (от гьмь); дада, дадут, дада (от дамь); вгьда, вгьдучи, вгьда (от вп>мь); са, сучи, са (от есмь) и т. д. Ho из этих форм в древних памятниках встречаются только некоторые. Например, в ,Русской Правде*: ,а пьрвии... не дадуче ему кунъ... (начнуть)".
б) После всего, что было сказано о судьбе кратких причастий действ, зал. настоящего времени, нетрудно представить себе основное в развитии причастий прошедшего времени.
Они образовывались (независимо от видового значения) от основы инфинитива и прошедшего времени: или с помощью суффикса -ъш- в случае, если основа инфинитива оканчивалась на согласный: несъши (инф. нед-ти), ведъши (инф. вес-mu из вед-mu), пекъши (инф. печи из пек-mu), гьдъши (инф. гьсти из гьд-ти) и пр., кроме того: шьдъши, възьмьши, или с помощью суффикса -в-ъш- в случае, если основа инфинитива оканчивалась на гласный: писавыии, просивьши, видгьвьши, давыии и пр. Примеры даны в форме им. ед. женск. рода.
В мужском и среднем роде в именительном ед., оканчивавшемся на ъ, суффикс -®ш- отсутствовал: несъ, ведь, шьдъ, пи-савъ, просивъ и пр.
Склонялись эти причастия с теми же самыми окончаниями, что и причастия настоящего времени. Следовательно:
Ед. ч. И.— нес-ъ, нес-гш-и, нес-ъ
Р.— нес-ъш-а, нес-ъш-'Ь, нес-ъш-а. И т. д.
Причастия (краткие) прошедшего времени также утратили Своё первоначальное склонение, как и причастия типа неса, несут, неса. Они также превратились в деепричастия (прошедшего вре-
245
менй; теперь по большей части от глаголов совершенного вида), причём сохранили только одну форму им. падежа ед. ч.: или мужского-среднего рода: взявъ, написавъ и пр., или женского: взявши, написавши (эта форма может восходить и к форме именительного мн. мужск. р., оканчивавшейся на -е, которое ещё в древнерусскую эпоху заменялось окончанием -и). Обе формы: взяв и взявши равно допустимы в современном литературном языке (и в говорах), но первая явно начинает преобладать. Это не относится, впрочем, к глаголам недействительного залога: можно сказать только взявшись, но нельзя: взявсяу как говорили в старое время. Ср. в Уложении 1649 г.: „не дождався указу, про-игрався воруют, собраеся сл^домь придутъ, лошадь испужався... разнесетъ" и т. д., и позже, у Сумарокова в притчах: „конечно, сжалився вздохнула ты о нем* и т. п. Только женская концовка установилась и в таких случаях, как несши, принесши (очевидно, вследствие „омонимического отталкивания11 от нес<Снеслъ в функции перфекта). Также: у шедши и т. п. (под влиянием принесши и т. п.). Здесь не было совпадения с прошедшим временем (ср. шел из шедлъ). Поэтому старые формы вроде ушед^>ушод держались долго. В XVII в. в Москве можно было сказать только: „пришедъ из-за рубежа... учнутъ, отшедъ от нихъ бьютъ челомъ“ и т. д. Поэтому и у Пушкина в „Медном всаднике": „Домой пришед, Евгений (стряхнул шинель)11. В севернорусских говорах ещё сохраняются* формы: ушод, пришод (и пришодши, при-шодни > пришотци).
в) Полные причастия действ, залога образовывались (в общеславянскую эпоху) путём присоединения к кратким формам соответствующих форм местоимения и, я, е:
Настоящее время м. р. ж. р. ср. р.
Ед. ч. И. нес-аи нес-уч-ия нес-уч-ее (<^несаи)
Р. нес-уч-его нес-уч-еЪ нес-уч-его
и т. д. и т. д. и т. д.
Прошедшее время
м. р.
И. нес-ъи Р. нес-ъш-его и т. д.
