Работы по поэтике: Переводы - Якобсон Р.
Скачать (прямая ссылка):
Когда какая-либо славянская литература только зарождается или же возрождается вне живой связи со своим литературным прошлым, ее первые крупные поэтические произведения основываются на местной устной традиции. Так обстоит дело с Янко Кралем (1829-1876) в Словакии, Тарасом Шевченко (1814—1861) на Украине и Христо Ботевым (18491876) в Болгарии . Поскольку они широко пользуются фольклорными формами, и поскольку в этих формах все еще просматривается ощутимое общее наследие, должно, очевидно, найтись немало ярких сходств, объединяющих произведения этих трех поэтов. Например, сохранившийся в народной лирике разных славянских народов стих [515] подсказал этот размер всем троим:
Вечірне сонце І гай золотило, Дніпро і поле І золотом крило. Cooop Мазёлин | сяє, біліє, ^ Батька Богдана | могила мрів..,
(Шевченко. <*Сон#)
Баштино ли съм | пропил нмане, Тёбе ли покрйх і с дълббки рани, Та мойта млад ост, і мале, зелена Съхне и вёхне [ люто язвёна?!
(Ботев, яМайце си»)
46 Sedivy celkoiiij I tajn?, hiboky,..
Da?o oudtioho ( javi ten olovek...
Nadruhomboku \ sedi dievoiaka,..
Mnichje pokojny I prostosrdeony...
(Janko Kral*. «Povest»)
Во всех трех национальных литературах разгорается литературная борьба, сходная в своем течении и последствиях; это борьба между указанным радикально-демократическим литературным течением, придерживающимся фольклорной модели, и противостоящим ему более поздним течением, которое стремится порвать с народными формами и создать специфически городской и собственно литературный стих. К этому направлению принадлежат П. Кулиш (1819— 1897) на Украине, Хурбан-Вайански (1847-1916) и Гвездослав (1849-1921) в Словакии, Иван Вазов (18501921) в Болгарии. Можно заметить, что и их «новые» метры в свою очередь сводятся к общему знаменателю: все они строились,следуя русской модели. В особенности это относится к украинским и болгарским попыткам, в то время как в оформлении словацкого стиха конца XIX Ь. русская модель конкурировала с чешской.
Постоянно возобновляющийся контакт ars poetica разных славянских наций с соответствующими устными традициями и тем самым с общеславянским наследием подтверждает признание Тредиаковского, одного из немногих зачинателей современной русской поэзии. Он тонко чувствовал тот факт, что даже знаменитая реформа стихосложения в начале санкт-петербурского периода русской истории существом своим обязана передающемуся из века в век народному обычаю, в то время как терминологию и второстепенные детали определяет постороннее влияние:
«..Поистине, всю я силу взял сего нового стихотворения из самых внутренностей свойства нашему стиху приличного; и буде желается знать, ' но мне надлежит объявить, то поэзия нашего простого народа к сему меня довела. Даром, что слог ее весьма не красный, от неискусства слагающих; но сладчайшее, приятнейшее и правильнейшее разнообразных ее стоп, нежели иногда греческих и латинских, падение подало мне непогрешитель-ное руководство к введению в новый мой эксаметр и пентаметр оных выше объявленных двусложных тонических стоп.
Подлинно, почти все звания, при стихе употребляемые, занял я у французской версификации; но самое дело у самой нашей природной, наидревнейшей оной простых людей поэзии. И так всяк рассудит, что не может, в сем случае, подобнее сказаться, как только, что я французской версификации должен мешком, а старинный российской поэзии всеми тысячью рублями»60.
Это утверждение, mutatis mutandis, применимо к большей части важных инноваций в истории славянского стиха.
III. ОБЩЕСЛАВЯНСКАЯ ПИСЬМЕННАЯ ТРАДИЦИЯ.
1. Общеславянский характер древнецерксвнославянской литературы. 2. Примеры межслав «некого литературного обмена в раннем Средневековье. 3. Дальнейшие судьбы церковнославянской литературной традиции. 4. О Кирилло-Мефодкевом идеологическом наследстве.
47 10
Когда более тысячи лет назад возник и получил распространение первый славянский письменный язык, языковые расхождения в славянском мире были незначительны по сравнению, например, с радикально разошедшимися диалектами внутри современного немецкого или итальянского ареала* Относительно немногие местные особенности звукового строя, грамматики и словаря имели второстепенное значение и не могли помешать культурному обмену между разными славянскими регионами. Отношения между славянскими диалектами той эпохи характеризовались скорее постепенными переходами, чем четкими границами. В конце ЇХ в, славяне, по удачному выражению Вайяна, «все еще осознавали себя говорящими на одном и том же языке»61. Тем самым славянские апостолы Константин-Кирилл и Мефодий могли пользоваться своим родным македонским диалектом для миссионерской деятельности в Моравии. Более того: то, чему они учили на этом языке, вообще было предназначено не только для моравов, но и для всех славянских земель — что с полной определенностью и было сказано с самого начала (нъ и вьсЪмъ странамь т&мъ словЬньскыимъ)6 2,
Естественно, моравская среда, окружившая Кирилла и Мефодня с их учениками, влияла на тот язык, которым они писали, В результате южный в основе своей диалект этих текстов обнаруживает западные вкрапления. На рубеже X в, моравская колыбель славянской литературы и богослужения была разорена, и центры их переместились в Чехию и Болгарию. В литературном языке Чехии западных примесей стало больше, в то время как в балканской области возобладали южные (точнее, специфически болгарские) черты. С дальнейшим проникновением славянского литературного и богослужебного языка в восточнославянские земли, а также в Хорватию и Сербию, возникли новые варианты. Однако, несмотря на все местные модификации, единство этого языка культуры в главном сознательно поддерживается на протяжении X и XI вв. Этот язык был особенным образованием, отличным от всех использовавшихся в устной речи славянских диалектов того периода, и эта вьщеленность была необходима для отграничения языка священных текстов и культуры от повседневной народной речи. В то же время строгая разграниченность этих двух языковых стилей никоим образом не препятствовала выполнению той цели, которая была провозглашена славянской церковью — сделать Слово Божие понятным для простого народа, доступным для каждого. «Слышите нынЪ [ Огъ своего ума, I Слышасте убо, | словЪнъскъ народе, | Слышите слово, [ отъ бога бо преде» — провозглашает стихотворное предисловие (Проглас) св. Кирилла к его переводам из-Четвероевангелия* .
