Античный полис (проблемы отечественной и всеобщей истории) - Андреев Ю.В.
Скачать (прямая ссылка):
69
времени. В этом религиозном объединении проявилось и сознание общечеловеческой общности, и необходимость личной ответственности— те черты социальной психологии, которые можно проследить в эпоху эллинизма, но которые развились уже в рамках римской мировой державы. Интересно отметить неприятие магии — своего рода реакцию на широкое распространение в среде народных масс различного рода магических обрядов. Объединение, основанное Дионисием, вряд ли могло получить сколько-нибудь значительную популярность: от религии ждали не только установления норм поведения, но прежде всего спасения, помощи, опоры в мире распадающихся старых коллективных связей — гражданских и племенных. Блага, которые боги дают своим любимцам—слишком неопределенное обещание, по существу взятое из старых представлений полисной мифологии.
Te же поиски новых культов приводили к образованию союзов вокруг святилищ различных восточных божеств (Исиды, Сераписа, Аттиса и др.)- Восточные культы, по-видимому, часто проникали в греческие полисы как культы, установленные отдельными лицами или товариществами.
Te частные культы, которые оказывались наиболее популярными, гражданская община со временем делала общественными, брала под свой контроль: в данном случае происходило то же, что и с местными, негреческими святилищами. Культ Сераписа, о котором речь шла выше, был основан в Магнесин на Меандре первоначально частным лицом (возможно, Фарсили-ем, чье имя встречается в одной из строк надписи), а затем маг-нетяне сделали его общественным, утвердив порядок жертвоприношений, общественных празднеств и т. п. В декрете Пергама (Sokolovski, № 13) признается право на наследственную жреческую должность в святилище Асклепия семьи основателя этого культа, в то время как сам культ стал общественным. Аналогичные явления в период эллинизма можно наблюдать не только в Малой Азии: на Делосе культ Сераписа. тоже первоначально был частным; внук египетского жреца Аполлония построил этому богу святилище; во И в. до н. э. культ Сераписа стал общеполисным культом (IG, IX, 4, 1299). Таким же образом культ Сераписа из частного стал общественным в Афинах, Фессалонике и др.
В частные культовые ассоциации могли входить разные группы населения; союз в Филадельфии явился крайним выражением этой тенденции. Ho и в других городах культовые союзы могли состоять из выходцев из разных городов и даже людей разной племенной принадлежности. В один из союзов Книда кроме греков входили: фригиец, фракиец, финикиянин, писиди-ец, ливиец (SGDI, 3510). Культовые товарищества создавали общность между иноземцами, жившими в одном городе, объединяли их с коренными жителями этого города.
70
Распространение частных культов (как семейных с наследственными служителями культа, так и религиозных ассоциаций) представляло объективно угрозу полисной идеологии и полисной организации. Недаром Аристотель писал, что для демократии полезно частные культы объединять в небольшое количество и делать их общественными (Pol., VI, 2, 27 — Аристотель пишет об этом в связи с теми мерами, которыми воспользовались в Афинах Клисфен и демократические деятели в Ки-рене). Ho то, что сыграло свою роль в ослаблении аристократических родов и формировании классического полиса, не могло достичь цели в условиях смешения населения, массовых переселений, потери большинством полисов политического суверенитета. He взирая на превращение отдельных частных культов в общественные, влияние и число первых не уменьшалось, и свое дальнейшее развитие частные религиозные ассоциации получили в период империи.23
Таким образом, можно сказать, что в целом гражданская община эллинистического периода стремилась использовать святилища как центры общественной и религиозной жизни для сохранения и укрепления полисной организации. Этой цели служило и подчинение контролю полисных органов управления местных храмов, и привлечение негражданского населения к празднествам, организуемым полисными святилищами, и преобразование частных культов в общественные. Ho все эти меры показывают также, что эллинистический полис не был — и уже не осознавался — только как гражданская община. В этом заключалась глубокая противоречивость эллинистического полиса: с одной стороны, стремление сохранить привилегии граждан, с другой — признание необходимости включить в полисную структуру многочисленные группы неграждан; стремление усилить общность (в данном случае, идеологическую) населения полисов и вместе с тем необходимость считаться с появлением частных организаций, с зарождением идеи общечеловеческого, а не только гражданского единства. Эти противоречия были в известной мере разрешены только, когда эллинистический полис на Востоке превратился в римский провинциальный город.
23 Нужно отметить, что императоры для насаждения своего культа использовали в малоазийских городах и частные религиозные союзы; так, союз асклепиастов в Пергаме был одновременно союзом почитателей божественного императора (Et. Anat., р. 61).
Л. А. ПАЛЬЦЕВА ХЕРСОНЕС И ПОНТИЙСКИЕ ЦАРИ
Среди внешнеполитических акций Херсонеса во II—I вв. до н. э., пожалуй, одной из наиболее интересных и известных нам
