Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
5) только на севере получило широкое распространение так называемое цоканье, т. е. употребление ц, по большей части мягкого, вместо ч, и значительно реже—чёканье, т. е. употребление н вместо ц и вообще смешение этих звуков; например, в говорах вологодского типа: цясто, в рйцьке, ноць (ср. лицё, мйсець и пр.) (см. § 57); в южнорусских говорах этого явления не наблюдается; 6) только на севере в склонении существительных, прилагательных и т. д. наблюдается совпадение формы творительного падежа с дательным во множественном числе: ходят с пйсням, царапат кохтям, сними вйлам, с ширбким рукавам, с малым дётушкам, полно с краям, с вам и т. д.; в южнорусских говорах форма творительного на -ми сохранилась. Кроме того, только на севере встречаются такие формы существительных, как род. мн. типа песен (с твёрдым н), типа времян (на -ян), такие формы, как им. ед. мати, дочи. и пр., тогда как, напротив, только в южнорусских говорах возможны такие формы, как свекры (свекровь), как им. мн. существительных мужского и женского рода жука, соловья» зеленя и т. п. (см. § 67); 7) на севере, как правило, местоимения я, ты и возвратное оканчиваются в род.-вин.
18
ед. ч. на ‘а (—я): меня, тебя, себя; в южнорусских говорах — на е: у менё (обычно: мине), вижу тебе, у себе (см. § 83); 8) на севере личные окончания глаголов в 3-м лице ед. и мн., если они сохраняются, обычно за некоторыми исключениями, употребляются с твёрдым т: несёт, идёт, сидит, берут, глядят; южнорусские говоры сохранили мягкое т в этих окончаниях: сидить, несуть (или нясуть), беруть, сидять, Yляд ять (отсюда ,дразнилка": у нас в Рязани урибы з '(лазами: их ядкть, а ани у ляд ять) (см. § 97).
Кроме того, 9) в южнорусских говорах получила широкое распространение форма деепричастия прошедшего времени на -MtUtt: взямши (из:възьмыии), не спамши, уёхамши, разумши; ,он памяшймиш• (помешался); на севере эта форма на -MUltt почти неизвестна; там говорят: взявши и т. д., причём и здесь, и там возможно употребление деепричастия в роли сказуемого: он уехавши, мы не выспавшись и т. п. (см. § 117); 10) только в южнорусских говорах наблюдается, как правило, явление утраты грамматической категории среднего рода: большая сяло, мая плячё (или пличё), или: мая пличя, какая грязная стяклб, всю бильё (и бяльё), энта аднй письмо, про казачью жытьё-бытьё, прямая саапшіиЗния и т. п.; на севере этого явления не наблюдается; но с другой стороны: 11) на севере (однако не повсеместно) с давнего времени употребляется оборот типа косить трава (с дополнением в именительном падеже при переходных глаголах в форме инфинитива): закрыть труба, купить корова, топить печка, живая моло-довая вода достать и т. д. (см. § 119); в южнорусских говорах этого явления не наблюдается; 12) только на севере получил распространение оборот со страдательным причастием от переходных и непереходных глаголов прошедшего времени на о и дополнением в родительном падеже с предлогом у: у него уёхано (он уехал), у ей сколько было рожано (она рожала) ит. д. (см. § 114); в южнорусской области так не говорят.
Наконец, можно отметить, что: 13) на севере на широком пространстве с давнего времени употребляются изменяемые по родам и числам постпозитивные частицы, восходящие к указательному местоимению тъ, та, то (см. § 85): старик-от, ключ-от где, сестра-та, село-то, через море-то, убить муху-ту, на ночь-гпу, в Москву-ту, продавать огурцы-me, рядом озёра-me и пр. На южнорусской территории эти формы встречаются редко.
2* 19
Менее показательными, не только вследствие недостаточной их изученности, но и вследствие неустойчивости, „мобильности" словарного состава языка, приходится считать лексические признаки. Несомненно, однако, что некоторые слова (обыкновенно— из основного словарного фонда) известны только на севере, а некоторые употребляются лишь в южнорусских говорах, что, с другой стороны, имеются слова, которые преимущественно известны на севере, или наоборот, причём нет основания говорить
о их широком распространении к северу или к югу от Москвы. Это относится прежде всего к терминам сельского хозяйства (которые в крестьянских говорах относятся к основному словарному фонду), к предметам домашнего обихода и т. д. Так, слова хата (изба), рогач (ухват), дежа (квашня), вискй (волосы), надо полагать, известны только (или главным образом) на территории южнорусского наречия, тогда как на севере в этом отношении дело обстоит так же, как в литературном языке. Преимущественно к югу от Москвы говорят: скородить (бороновать), трясти сено; а на севере — бороновать, боронить, волочить, грабить сеноп пр. Только на севере, хотя далеко не повсеместно* употребляется быстро выходящее из употребления слово орать (пахать), тогда как пахать — примерно в тех же севернорусских говорах—.значит мести (иногда орать значит „пахать плугом“, а пахать говорят о сохе). Пожалуй, только в южнорусских говорах возможно слово кочет> которому на севере соответствуют „петух*, „пеунм. Только южнорус мог бы сказать (как крестьянин у JI. Н. Толстого в „Анне Карениной4*) о ком-нибудь: „как сигает!" или „как сиганул!* в смысле: прыгает, прыгнул и т. д.
