Старославянский язык - Хабургаев Г.А.
Скачать (прямая ссылка):
q
[гмба] («губа») — старослав. гжна, [рнка] («рука») — старослав.
e о ряжа и т. д.1. Результаты этих разысканий были опубликованы в работе «Macedonische Studien» («Македонские исследования») в 1896 г., который можно считать годом окончательного падения «паннонской теории», продержавшейся в славянском языкознании более полувека.
После исследований В. Облака оставшиеся неопровергнутыми аргументы сторонников «паннонской теории» потеряли всякую ценность, а частью были опровергнуты другими исследователями. В 1906 г. славистом М. Фасмером (1886—1963), автором этимологического словаря русского языка, в интересной статье «Греко-славянские этюды» было предложено еще одно доказательство болгаро-македонского происхождения старославянского языка: некоторые грецизмы в старославянских памятниках отражены в такой форме, в какой они могли быть заимствованы только народ« ной речью (например, старослав. скботл соответствует греч. диалекта. [sambaton], а не литературному oa??atov [savvaton < < sabbaton], кревдто («кровать») соответствует диалектн. Ikre-vvata], а не литературному xpa??aTo; [kravvatos < krabbatos], левг'итт». соответствует диалектн. Ileygitis], а не литературному греч. XeueiTTji; [leyej[tis < leyejtes] и т. п.); это обстоятельство указывает на живую связь с греками тех славян, язык которых был положен в основу старославянских переводов; а это могли быть только македонские, а не паннонские славяне.
§ 41. В России изучение старославянского языка продолжалось в направлении, начатом А. X. Востоковым, т. е. шло по линии углубленного лингвистического исследования и описания старославянских текстов. В этом направлении работал выдающийся русский филолог И. И. Срезневский (1812—1880), открывший глаголические Киевские листки и Саввину книгу и оставивший ряд описаний старославянских и церковнославянских рукописей и палеографических исследований: «Древ-
1 Следы носовых гласных в македонских и болгарских говорах отмечались исследователями с середины XIX в.; но именно В. Облак сумел обобщить собранный его предшественниками материал, дополнив его собственными наблюдениями (см. : В. М. И л л и ч-С в и т ы ч. О стадиях утраты ринезма в юго-западных македонских говорах. «Вопросы славянского языкознания», вып. 6. M., 1962, стр. 76 и след.). ниє письмена славянские» (1848 г.), «Древние глаголические отрывки, найденные в Праге» (1857 г.), «Древние глаголические памятники, сравнительно с памятниками кириллицы» (1866 г.), «Древние славянские памятники юсового письма с описанием их и с замечаниями об особенностях их правописания и языка» (1868 г.) и ряд др. В русской филологии Срезневский известен как ученый, впервые наметивший программу исторического изучения русского языка в связи с историей говорящего на ием народа (см. его «Мысли об истории русского языка», 1849 г.). Им же был издан, к сожалению неоконченный, словарь древнерусского языка, с включением в него также и лексики церковнославянских памятников русского извода, начиная о Остромирова евангелия. Словарь И. И. Срезневского, выходивший под названием «Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам», до сих пор является самым полным и в 1958 г. был переиздан.
Ряд ценных работ, посвященных исследованию старославянских памятников и славянской палеографии, появляется в конце XIX — начале XX в. Здесь выделяются труды В. Н. Щепкина (1863—1920), среди которых особенно следует упомянуть «Рассуждение о языке Саввиной книги» (1898—1899 гг.) и описание Болонской псалтыри (1906 г.), до сих пор считающиеся лучшими образцами лингвистического изучения памятников славянской письменности.
Но, пожалуй, ни одним лингвистом в области изучения славянских языков, в частности старославянского, не сделано
Измаил Иванович Срезневский
Вячеслав Николаевич Щепкин
Ватрослав (Игнатий Викентьезич) Я г и ч больше, чем И. В. (В.) Яги чем1 (1838—1923), петербургским академиком, хорватом по национальности, являвшимся не только крупным ученым-славистом, оставившим огромное количество трудов по славянской филологии (его перу принадлежит свыше 700 работ), но и выдающимся организатором в области науки. Ягич внимательно следил за научными исследованиями в России и других славянских странах, поддерживая все ценные начинания в области славистики; именно он заметил первые опыты и привлек к сотрудничеству в своем журнале 17-летнего А. А. Шахматова (1864—1920), с именем которого связаны многие выдающиеся достижения в области изучения русского языка; в журнале Ягича были посмертно опубликованы талантливые исследования рано умершего В. Облака; он же способствовал распространению за границей исследований выдающегося русского ученого А. А. Потебни (1835— 1891), работы которого, печатавшиеся в провинциальных изданиях, были мало известны даже в России, но очень высоко оценены Ягичем, сумевшим понять их глубже, чем многие его современники.
В 1876 г. Ягичем был основан в Берлине специальный славистический журнал «Archiv fur slavische Philologie» («Архив славянской филологии»), издававшийся им на протяжении 42 лет (вплоть до 1918 г.); на страницах ягичевского «Архива...» печатались многие крупнейшие исследования по старославянскому языку (например, исследование самого И. В. Ягича о языке 3 о г р а ф-ского евангелия — в 1876—1877 гг.; исследование В. Облака о языке Киевских листков и Пражских отрывков — в 1896 г.; исследования А. Лескина о языке Остромирова евангелия — в 1877 и 1905 гг. и мн. др.) и современным славянским языкам и их истории. В период жизни в Петербурге (1880—1886 гг.) Ягич явился инициатором изданий «Исследования по русскому языку», где также увидели свет многие ценные работы по истории русского языка и старославянскому языку. По инициативе Ягича в начале XX в. издавалась капитальная серия «Энциклопедии славянской филологии», для которой им самим было написано исследование «Глаголическое письмо» (1912 г.), где предпринята попытка обосновать новыми фактами гипотезу И. Тейлора о происхождении глаголицы из гре-
