Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
Трудно, однако, сказать, были ли известны все эти варианты формы именительного ед. народному древнерусскому языку. При наличии старой формы им. ед. женск. р. си в книжной речи: „не люба грамотица си“ (Поучение Владимира Мономаха) и т. п., в памятниках актового языка, по крайней мере, с XIII в., встречается новая форма ся: „ся грамота есть выдана* (Смоленская грамота 1229 г., список А) и пр. Эта новая форма им. ед. женск. р. (по образцу та) с течением времени вытеснила старую. Ср., однако, в Московской перемирной грамоте 1371 г.: „а си грамота ..."
В мужском роде вместо старой формы им. (и вин.) ед. сь одновременно с появлением формы тот (из тътъ) и по той же причине появилась удвоенная форма сесь (из сьсь).
Таким образом, именительный (а в мужском и среднем роде и винительный) падеж ед. ч. этого местоимения получил новый вид: сесь, ся, се. В таком виде оно употреблялось (например,
197
в Москве) не только в XVI столетии („царь сесь Судебник уло-жилъ“ — первые строки Судебника 1550 г.), но и в XVII в. и даже несколько позже. Например, в указных книгах московских приказов середины XVII в.: „сесь нашъ указъ, сесь свой приговоръ* и пр. (но в Уложении — только сей). Форма сесь в словосочетании „по сесь час" отмечена и в комедии Фонвизина „Недоросль" (печатают: по сесть час).
Ho в общем, в XVIII в. в литературном языке и в говорах сесь и ся уже вышли из обращения, а се (сё) оставалось только в известных словосочетаниях: то да сё; ни то, ни сё и т. п., как держится оно и в современном русском.
Формы же именительного ед. сей, сия, сие (и им. мн. сии) продолжали употребляться в книжно-литературном и канцелярском языке, по крайней мере, до половины XIX столетия. Впрочем, в ироническом употреблении, например, они возможны и в наши дни: „сей неугомонный политикан*, „сие от нас не зависит* и пр.
Что касается косвенных падежей, то в народной разговорной речи они были утрачены одновременно с формой именительного ед. (и им. мн.: си, сгь, ся, или си, который исчез ещё раньше). В литературном языке продолжали употребляться косвенные падежи от сей, сия, сие с теми небольшими изменениями, которые вообще типичны для всех неличных местоимений. В современном русском литературном языке некоторые из форм этого местоимения употребляются в наречных выражениях: сейчас, сегодня и в определённых словосочетаниях: сию минуту, по сию пору (ср. по сю сторону), по сие время, по сей день, а также: на сей счёт, до сих пор и т. п. Канцеляризмы: сего месяца, сего года, при сем прилагается. В говорах таких пережиточных форм больше.
§ 86. История других неличных местоимений: притяжательных, определительных и др., не представляет ничего сложного. Все притяжательные местоимения: мой, моя, моё, твой и т. д., чей, чья, чьё, изменялись по мягкому склонению. В отдельных русских говорах с некоторого времени эти местоимения во множественном числе подвергались воздействию со стороны местоимений твёрдого различия. Появляются (по памятникам с XIII в.) формы косвенных падеж&й: могьхъ, могьмъ и т. д., под влиянием которых и общая форма именительного (и винительного) мн.
198
получает окончание-»: моп>. Эти новые формы теперь широко распространены в говорах.
Местоимение (определительное) вьсь (> весь), вься ( > вся), еьсе О все) ещё с доисторического времени в некоторых падежных формах подверглось воздействию со стороны твёрдого склонения: вьсгьмь (твор. ед. мужск. и сред, рода), вьсгьхъ
(род. предл. мн.), всгьмъ (дат. мн.), вьсгьми (твор. мн.). Под влиянием этих падежных форм возникла новая, общая для всех трёх родов, форма именительного (и винительного) мн. числа: всгь (вместо вьси, ebctb, вься), хотя и не повсеместно. Даже в подмосковных говорах встречается ecu вместо ожидаемого все из всгь. В Книге о ратном строе, изданной в Москве в 1647 г., также находим обычно ecu: ecu промыслы, ecu пойдут, ecu сторожи и пр.
Ho прежде чем установилась эта новая форма, старые формы род., дат., твор., предл. мн. с гь в некоторых говорах, в частности в старомосковском XlV в., были на некоторое время вытеснены формами с и: всих, есими, всим.
Из других местоимений, изменявшихся по местоименному склонению, а не по именному, как: таковъ, -а, -о, каковъ, -а, -о и пр., и по склонению сложных прилагательных, как: самый, -ая,-ое, который, -ая,-ое, вьсякый,-ая, -ое и др., следует отметить: шй^кой, кая, кое, род. ед. коего, кое/ь, коего и т. д.
Впоследствии это местоимение, как и некоторые другие, исчезло. Ho сохранились отдельные 'падежные формы от кой, коя, кое в сложных образованиях: кое-кто, кое-как и пр., и в отдельных случаях: на кой (шут), в кою пору, в кои веки и т. д. Ср. также: некой, род. некоего и т. д.
Трудно сказать, употреблялось ли в разговорном древнерусском языке относительное местоимение иже, яже, еже. Оно было обычным в старославянском языке и поэтому — в книжном древнерусском. Возможно, что в некоторой мере оно было известно и живой восточнославянской речи. Недаром оно имеется и в „Слове о полку Игореве*, и в сочинениях Владимира Мономаха, и в других памятниках книжной литературы, написанных на языке, близком к народному, и в „Русской Правде*, и отчасти в грамотах. Например, в „Слове*: „Мстиславу, иже зарЪза Редедю...; Игоря... иже истягну умь кріпостію своею...*
