Историческая грамматика русского языка - Черных П.Я.
Скачать (прямая ссылка):
§ 89. Числительные от пяти до девяти. Числительные от 5 до 9 изменялись по типу кость в единственном числе. Во многих говорах и в литературном русском языке они и теперь сохраняют своё прежнее склонение.
Числительное девять в глубокой древности, надо полагать, могло употребляться как единица счёта (однако всё же не столь последовательно, как десять). Отсюда выражение «за тридевять земель". Ср.: „и ты бы MHt прислал тридевять ( = 27) кречетов" („Пам. дипл. снош. Моск. гос. с Крым. орд.“, II, 156, запись 1515 г.). Возможно, что в качестве единицы счёта могло употребляться и пять, по происхождению связанное с таким существительным, как пясть — кисть руки (ср. запястье). Ср. в „Коньке-Горбунке" Ершова: „два пять шапок серебра".
Следует упомянуть ещё об одной особенности этих числительных от 5 до 10 (а также и новых образований типа пятнадцать): в некоторых отношениях они были очень близки к существительным. Так, они имели родовое значение (женского рода). В XVl в. и даже позднее в Москве говорили: та пять деревень сгорЪла, в ту пять ден, в ту шесть лЪт, взяли ту восмь городов, подожди одну пятнадцать ден и т. п.
§ 90. Числительное десять. Десять в древнерусском употреблялось как существительное V склонения с твор. ед.: деся-
ть
шью (из десеть]о). Другие формы род.-предл. ед.ч. десяте десяти, им. мн. ч. десяте и десяти, род. мн.: десять, им.-вин. дв. ч. десяти и т. д.
С помощью этого числительного как раз и производился счёт от 11 до 100. Так, понятие 11 выражалось сочетанием: одинъ на десяте (т. е. „на десятке"), 12 — дъва или дъвп> на десяте, пять на десяте и т. д. (где на десяте — предл. ед.), причём склонялось только первое слово. Оно и потом в течение долгого времени, после того, как вторая часть сложения изменилась в -дцать, ещё сохраняло своё склонение: например, из пятинадцати, с пятьюнадцатью и пр. Понятие 20 выражалось сочетанием: дъва десяти, причём оба слова склонялись в двойственном числе. Понятие 30 выражалось словосочетанием трье или три десяте (или десяти), причём склонялись обе части сложения. Понятие 50: пять десять (где десять—род. мн.), причём склонялось только первое числительное. И так — до 100.
Следует, однако, оговориться, что в таком (первоначальном) виде эти числительные употреблялись в славянских языках только в доисторическую эпоху и в старославянском языке. Ho в живом древнерусском языке, поскольку можно о нём судить на основании таких письменных памятников, как грамоты и т. п., в историческое время они находятся в процессе перестройки. С течением времени вся система склонения этих числительных была преобразована, не говоря уже об изменениях чисто фонетического порядка, например, десяте, десяти дцать и др. Перестройка системы выразилась в том, что, во-первых, словосочетания превратились в слова, а во-вторых, эти слова стали склоняться по-новому. Числительные от 11 до 50 получили флексию по IV склонению, точнее — стали склоняться, как пять: одиннадцать, род. одиннадцати и т. д., двадцать, род. двадцати и т. д. Числительные 50 и подобные превратились в своеобразные сложные слова (с единым ударением) со склонением по образцу пять обеих частей: пятьдесят, (род., дат., предл.) пятидесяти, твор. пятьюдесятью.
§ 91. Числительные сорок и девяносто. Особо следует сказать о выражении понятий сорок и девяносто. Вместо ожидаемых четыредесять (из четыре десяти) и девятьдесятъ, сохраняющихся (с некоторыми фонетическими изменениями) во всех других славянских языках, в языке восточных славян с древнерусской эпохи (по крайней мере, с XlIl столетия) для выражения
206
этих понятий употреблялись другие слова: вместо четыреде-сять—счётное существительное сорок (ср. „послань тотъ со-рокъ в Литву"— Расх. кн. 1584—1585; „в трехъ сорокгьхъбілки"— Закладная 1399 г. и т. д.), с производнымъ сорочькъ (= сорочек) (так ещё в документах конца XV в.: ъсорочекъ соболей", например, в „Пам. дипл. снош. Моск. гос. с Польшей", 1, 186, запись 1495 г.); вместо девятьдесят — девяносто. Первое слово, о происхождении которого было высказано немало догадок (как, впрочем, и относительно происхождения девяносто), полагают, является мужским вариантом слова сорока, производным от которого было сорочька—„исподняя рубаха"1.
Следовательно, сорокъ сначала значило „рубаха", а также, по-видимому, „мешок". Ввиду того, что в каждый сорок, сорочёк (или в каждую „сороку", „сорочку") укладывалось примерно четыре десятка собольих или беличьих шкурок (на полную шубу), это слово (в мужском варианте) стало употребляться (сначала, может быть, в речи охотников, а потом и за её пределами) — как единица измерения, и в конце концов получило значение 40. Таким же образом, например, в датском языке слово snes, что значит „длинная палка", „жердь", „обструганная ветка", на которой можно поместить примерно 20 рыб, со временем получило— сначала, может быть, в речи рыболовов, — значение 20.
Как существительное слово сорокъ изменялось совершенно так же, как и другие существительные этого типа (1 склонение мужск. р. твёрдого различия).
