Моделирование в картографии - Тикунов В.C.
ISBN 5-211-03346-9
Скачать (прямая ссылка):
На первом этапе работы по имеющимся исходным картам эпизоотии, созданным для каждого года в период с 1948 по 1982 г., составлены суммарные карты отдельно для весеннего и осеннего сезонов. На них вся информация согласно методике паспор
155
тизации природных очагов чумы представлена по сети квадратов 40 X 40 км на местности (Ривкус и др., 1985) в масштабе 1 : 4 ООО ООО. Квадрат считался энзоотичным, если в его пределах в какой-либо год обнаружен возбудитель болезни. Суммарные карты отражают, таким образом, помимо кружева ареала частоту проявления эпизоотии на территории за анализируемый более чем 30-летний период.
Эти карты были необходимы для последующего выбора ключевых участков с различной ландшафтной структурой для изучения на их фоне динамики эпизоотии чумы. В качестве ландшафтной основы использовалась схема дешифрирования современных ландшафтов пустыни Кызылкум (рис 41), созданная Е.В. Глушко по черно-белым и спектрозональным мелкомасштабным фотоснимкам масштаба 1 : 2 400 ООО с пространственным разрешением 70 м, полученным с орбитальных станций "Салют-4" в 1975 г., "Салют—6" в 1978 и 1980 гг., "Салют-7" в 1983 г., а также с ИСЗ "Ресурс-Ф" в масштабе 1 : 1 000 000 с пространственным разрешением 30 м за 1980-1986 гг. При составлении данной схемы дешифрирования использовались также текстовые источники и картографические материалы.
В целях исследования многолетней динамики эпизоотии в различных ландшафтах была проведена статистическая обработка массива данных, состоявшего из п рядов (по количеству исследуемых квадратов) альтернативных показателей: 1 — эпизоотии зарегистрированы, 0 — эпизоотии отсутствуют. Для измерения связи между такими рядами нами использовались коэффициенты континген-ции, ассоциации Юла, Хеммингово расстояние и коэффициенты совпадений единичных значений.
Удовлетворительные результаты получены при использовании коэффициентов корреляции качественных показателей, выражаемых характеристиками 1 или 0, и вычисляемых по формуле
V (а + й) (й + d) (а + с) (с + d) '
где а — количество совпадений единиц в двух попарно сравниваемых радах за весь анализируемый период лет; Ъ — число сочетаний 1 и 0 в двух рядах; с — количество сочетаний 0 и 1 в рядах и, наконец, d — число совпадений нулевых значений. Этот коэффициент называют коэффициентом контингенции, или взаимной сопряженности показателей (Дружинин, 1971, с 107-108).
156
Для этих же целей используется коэффициент ассоциации Юла
O=Od - be (ЗЛ2)
ad + Ъс
Как отмечается в упомянутой выше книге, величина этого показателя всегда меньше величины коэффициента ассоциации.
Кроме того, в качестве меры близости рядов друг к другу использовалось широко известное Хеммингово расстояние
т
*«=21?-^, (злз)
где х — значения 0 или 1 в сравниваемых рядах i и /, т — число лет в рядах.
Вычислялись нами и коэффициенты S1 и S2, заимствованные из книги (Типология..., 1982, с. 210-212):
S
1 а + к(Ь + с)' (3.14)
__а + d
°2 a + d + k(b + c)' (3.15)
где к=1 {1/2, 1, 2} — весовые значения. Первый коэффициент ориентирован на учет совпадений 1 и соотносится с числом несовпадений с различным весом, задаваемым величиной L S2 учитывает количество совпадений нулей и единиц. Поскольку в нашем случае количество единиц в рядах существенно меньше, чем нулей, то, как рекомендуется в книге (Типология..., 1982), к бралось равным 1/2.
Рассчитывая характеристики связи по формулам (3.11)-(3.14) между всеми п рядами, они приводят к получению матриц размерностью Ai х /г, которые поддаются картографированию. Для каждого варианта расчетов можно составить п карт по количеству рядов, характеризующих соответствующие п исходных квадратов на карте. Однако в практических целях целесообразно создавать меньшее количество карт, например, показывая сходство всех квадратов лишь с самыми интересными, эталонными квадратами. Для этой цели нами было выбрано 10 ключевых участков с различной ландшафтной структурой, включавших по 2-4 квадрата энзоотичной территории, для чего на первом этапе работы и создавались суммарные карты распределения чумы на фоне схемы дешифрирования современных ландшафтов пустыни Кызылкум.
157
Рис. 4L Схема дешифрирования современных ландшафтов пустыни Кызылкум. Морские аккумулятивные равнины: 1 — песчаные пляжи, илистые участки осушки, солончаки, практически лишенные растительного покрова; 2 — первичные морские аккумулятивные равнины с разреженной псаммофитной растительностью на песках, с озерно-болотными комплексами, такырами и солончаками. Аллювиально-дельтовые
равнины: 3 — низменные аллювиально-дельтовые равнины с древесно-кустарниковы-ми и травянистыми тугаями и тростниковыми зарослями с примесью рогоза на лугово-болотных почвах в комплексе с песчаными массивами и солончаками; 4 — низменные аллювиально-дельтовые равнины с древесно-кустарниковыми и травянистыми тугаями на аллювиально-луговых почвах, с сельскохозяйственными культурами на тех же орошаемых почвах в комплексе с оазисными песками, такырами и солончаками; 5 — низменные аллювиально-дельтовые равнины с полынно-солянковой растительностью на такыровидных почвах, частично занятые орошаемыми сельскохозяйственными культурами, в комплексе с солончаками; 6 — низменные древние аллювиально-дельтовые равнины с полынно-биюргуновой растительностью на такырных солончаковатых почвах, с тугайными лесами и черносаксаульниками на луговых солончаковатых почвах и псаммофитно-кустарниковой растительностью на пустынных песчаных почвах в комплексе с солончаками и такырами; 7 — внутренние дельтово-аллювиальные равнины с тугайными лесами и болотной растительностью на лугово-такырных почвах в комплексе с солончаками; 8 — низкие внутренние дельтово-аллювиальные равнины с сельскохозяйственными культурами на староорошаемых сероземах и луговых почвах в сочетании с такырами и солончаками; 9 — низкие внутренние дельтово-аллювиальные равнины с псаммофитно-кустарниковой, полынной и эфимеровой растительностью на серо-бурых солончаковатых почвах в комплексе с солончаками. Аллювиальные равнины: 10 — аллювиальные равнины с тугайными лесами на луговых почвах, частично занятые орошаемыми сельскохозяйственными культурами, в комплексе с солончаками; 11 — древнеаллювиальные равнины с полынной и кокпековой растительностью на серо-бурых солончаковатых почвах в комплексе с незакрепленными песками и солончаками; 12 — древнеаллювиальные равнины с рисовыми плантациями на орошаемых серо-бурых почвах; 13 — древние ложбины стока с джузгуновой растительностью на пустынных песчаных почвах. Древние озерные впадины: 14 — бессточные такырные и солончаковые впадины с полынно-солянковой растительностью на серо-бурых солончаковатых почвах в комплексе с солончаками; 15 — бессточные заболоченные впадины с полынно-солянковой растительностью на такыровидных почвах в комплексе с солончаками. Эоловые равнины: 16 — ячеистые эоловые равнины с саксауловой и псаммофитно-кустарниковой растительностью на пустынных песчаных почвах в комплексе с солончаками; 17 — древние грядовые эоловые равнины со смешанно-саксаульниками на пустынных песчаных почвах в комплексе с солончаками; 18 — ячеистые и грядово-ячеистые эоловые равнины с илаково-саксауловой, псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 19 — грядовые эоловые равнины с белосаксауловой, псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 20 — грядово-ячеистые эоловые равнины со скоплениями барханных песков и белосаксауловой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 21 — барханные эоловые равнины с разреженной псам-мофитной и эфимеровой растительностью на слабозакрепленных пустынных песчаных почвах; 22 — барханно-грядовые и грядовые эоловые равнины с псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 23 — ячеистые эоловые равнины с разреженной псаммофитно-кустарниковой растительностью на пустынных песчаных почвах; 24 — ячеистые эоловые равнины со скоплениями барханных и грядовых песков с псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 25 — крупногрядовые, грядовые, барханно-грядовые и барханные эоловые равнины с белосаксауловой, смешанно-саксауловой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах; 26 — холмистые эоловые равнины с псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на пустынных песчаных почвах. Пластовые равнины и останцовые возвышенности: 27 — пластовые равнины с полынно-биюргуновой растительностью на серо-бурых солончаковатых почвах; 28 — пластовые равнины с полынной и эфимеровой растительностью на серо-бурых солончаковатых почвах; 29 — пролювиальные пологонаклонные равнины с полынно-солянковой и эфимеровой растительностью на серо-бурых щебнистых почвах в комплексе с солончаками; 30 — увалисто-холмистые возвышенности с полын-но-псаммофитно-кустарниковой и эфимеровой растительностью на серо-бурых частично солончаковатых почвах; 31 — останцовые возвышенности, сложенные преимущественно известняками, песчанниками, гранитами с полынно-солянковой и эфимеровой растительностью на хрящеватых серо-бурых почвах; 32 — русла постоянных и временных водотоков; 33 — водохранилища и искусственные водоемы
