Италия конца XIX века: судьбы людей и теорий - Кин Ц.И.
Скачать (прямая ссылка):
76
риальной страны, как Англия. Поэтому революционная молодежь, из мадзпнистской превратившаяся в бакунист-скую, именно таким образом выражала свое стремление к социальной революции» 40.
Видимо, Кафьеро все же колебался, отправлять ли письмо: оно пролежало у него целую неделю. Но 19 июня, прочитав закрытый циркуляр Генерального Совета «Мнимые расколы в Интернационале», он прибавляет к письму несколько яростных, полных ненависти строк и отправляет его. Постскриптум меняет все: это уже разрыв с Генеральным Советом, разрыв окончательный. В бумагах Энгельса сохранилась запись содержания его последнего письма к Кафьеро — от 14 июня 1872 г. Энгельс требует объяснения по поводу передачи своих писем в «Бюллетень Юрской федерации». Он пишет: «Мпе нечего опасаться публикации моих писем, но для Вас это вопрос чести поставить меня в известность, с Вашего ли согласия или нет эти письма были переданы моим врагам. Если это было сделано с Вашего соглаоия, то я могу сделать лишь один вывод, что Вы дали себя втянуть в тайное бакунистское общество Альянс, которое, проповедуя непосвященным лицам под маской автономии, анархии и антиавторитаризма дезорганизацию Интернационала, по отношению к посвященным практикует абсолютный авторитаризм, чтобы таким образом захватить в свои руки руководство Товариществом; это общество, рассматривающее рабочие массы как стадо баранов, которые слепо следуют за несколькими посвященными руководителями, стремится играть в Интернационале роль иезуитов в католической церкви.
Если мое предположение обоснованно, то я должен поздравить Вас с тем, что Вы навсегда избавились от Вашей драгоценной „автономии*4, целиком передав ее в руки папы Бакунина. Но я не могу поверить, чтобы Вы — чистейший анархист и антиавторитарист — до такой степени изменили столь дорогим для Вас принципам, и еще менее верю, чтобы Вы могли допустить такую подлость по отношению ко мне в то время, как я относился к Вам всегда с чрезвычайной искренностью и доверием. Необходимо, чтобы Вы немедленно, без всякой задержки, дали разъяснение по этому вопросу.
Приьет и освобождение.
Ваш Ф. Э.»41
77
Дошло ли письмъ Энгельса до адресата — неизвестно. Во всяком случае, больше Энгельс и Кафьеро ни разу не вступали в какие бы то ни было контакты между собой. В последующие годы имя Кафьеро два-три раза мелькает в переписке Маркса и Энгельса, но именно мелькает. Так, в августе 1875 г. Маркс пишет Энгельсу* «Твой друг Кафьеро живет у Бакунина и даже купил для него дом в Лугано» 42. Маркс упоминает и о том, что в июле 1876 г. на похоронах Бакунина был «знаменитый Кафьеро». Энгельс однажды, сообщая Марксу об одной неподписанной статье, пишет, что по названию узнает «своего Кафьеро».
Сам Бакунин писал о первом периоде своих взаимоотношений с Кафьеро: «В те времена я питал безграничную веру в Кафьеро, которого сам любил от всей души. Со времени нашей первой встречи весной 1872 г. он проявлял по отношению ко мне безмерную, почти сыновнюю неясность» 43. Кафьеро живет то в Италии, то в Швейцарии, где он, действительно, купил для Бакунина в августе 1873 г. виллу «Бароната», которая должна была стать штаб-квартирой анархизма, одно время живет вместе с Бакуниным и его семьей (он и сам женился на Олимпиаде Кутузовой, сестре жены русского публициста Варфоломея Александровича Зайцева, приверженца Бакунина). Но дружба и близость Бакунина и Кафьеро продолжались не долго.
Летом 1874 г. между Бакуниным и Кафьеро происходит разрыв. Кафьеро возвращается в Италию. Это годы интенсивной, отчаянной, бурной анархистской деятельности Кафьеро: он занимается в Италии подготовкой «социальной революции», живет, как аскет (все свое состояние он отдал на дело анархизма), не позволяет себе_ тратить деньги даже на мясо и на табак. Он непрестанно рискует, лично принимает участие в мятежах и восстаниях, которые неизменно кончаются провалами и жесточайшими правительственными репрессиями. Когда же наступает разочарование и Кафьеро полностью отдает себе отчет в бесплодности анархизма? Историки по-разному датируют это. но одна дата несомненна: в 1877 г. во время длительного тюремного заключения Кафьеро составляет на итальянском языке краткое изложение первого тома «Капитала». Позднее с помощью друзей ему удается издать эту книгу, для которой он выбирает любопытный эпиграф — слова ремесленника из Болоньи, по имени Ип-
78
полито Далвит (мастера по изготовлению хирургических инструментов): «Рабочий сделал все, и рабочий может разрушить все, потому что он может сделать все заново».
Работа над «Капиталом» не является сама по себе доказательством того, что Кафьеро в конце 70-х годов возвращается к научному социализму. И все-таки это не случайно. Когда книга выходит, он посылает ее Марксу с чрезвычайно учтивым, хотя и вполне официальным письмом. Маркс отвечает ему 29 июля 1879 г. словами сердечной благодарности. Он пишет: «Недавно я получил две подобные работы: одну — написанную по-сербски, другую — по-английски (изданную в Соединенных Штатах), но обе они грешат тем, что, желая дать краткое и популярное резюме „Капитала", они в то же время слишком педантично придерживаются научной формы изложения. Вследствие этого они, как мне кажется, не вполне достигают своей главной цели — произвести впечатление на широкую публику, для которой предназначаются такого рода издания. Именно в этом огромное преимущество Вашей работы» 44.
