Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
46 Ср. Бартольд, Образование империи Чингиз-хана, стр. 111—114; <см. выше, стр. 257-259).
47 Сокровенное сказание, пер. Кафарова, 59—62, 69—70; Рашид ад-дин, изд. Березина, II, пер., 124.
Н. Л. Аристов, Заметки об этническом составе тюркских племен
279
истин, что на Востоке, как и на Западе, обширные движения вызывались интересами обширного круга лиц, что в Азии и в Европе действуют одни и те же законы исторической эволюции, что о восточном человеке с таким же правом, как о западном, можно сказать, что «ничто человеческое ему не чуждо», хотя в обоих случаях, в зависимости от бытовых условий, отдельные стороны человеческой натуры могли на более или менее продолжительное время получить почти исключительное преобладание. Под влиянием трудов европейских ориенталистов (особенно немецких) «златой Восток, страна чудес», Восток «Тысячи и одной ночи» постепенно отходит в область легенд; зато перед нами развертывается картина действительной жизни восточных народов и выясняются причины, определившие ход их истории и их роль в истории человечества. В новейших обзорах всемирной истории уже приняты во внимание результаты исследований этих ученых; но для истории Средней Азии подобных трудов до сих пор почти не существует; походы тюрков и монголов описываются в том же фантастическом освещении, в каком до появления трудов Шпренгера, Вейля, Дози, Кремера и других рассказывалась история Мухаммеда и арабов. Ввиду близости к Средней Азии как нашего прошлого, так и нашей современной жизни пополнение этого пробела во всемирно-исторической литературе возможно только при деятельном участии русских ученых. Приветствуя книгу Н. А. Аристова в качестве крупного шага на пути к этой цели, мы в то же время позволяем себе выразить надежду, что ни сам автор, ни будущие исследователи не остановятся на той точке зрения, на которой он стоит в этой книге.
280
Г. Е. Грум-Гржимайло, Историческое прошлое Бэй-шаня в связи с историей Средней Азии
СПб., 1898. II + 127 стр. 4°
Задачу своего труда автор определяет в следующих словах: «Пользуясь своим знакомством с некоторыми частями Средней Азии, вынесенным из путешествий, совершавшихся, впрочем, с иными целями, я взял на себя труд помочь историкам разобраться в некоторых наиболее запутанных вопросах, которые ставит нам историческая география Средней Азии». Предлагаемая книга «явилась плодом изучения исторической литературы Азии и должна будет составить первые три главы приготовляемого к печати второго тома „Описания путешествия в Западный Китай"»; поэтому она печатается только в 100 экземплярах. В конце предисловия автор выражает благодарность Н. А. Аристову, «который любезно делился с ним своими обширными сведениями по истории Средней Азии». Зависимость от взглядов г-на Аристова, действительно, проявляется в книге г-на Грум-Гржимайло очень часто; между прочим, мы находим у него ту же теорию о тюркском происхождении огромного большинства народов, населявших Монголию до Чингиз-хана. В некоторых вопросах (например, в вопросе о происхождении киргизов) автор, однако, расходится с г-ном Аристовым, от исследования которого книга г-на Грум-Гржимайло, кроме того, существенно отличается категоричностью выводов и резкостью полемических приемов.
Под названием Бэйшань автор понимает всю страну между Тянь-Шанем и «горами системы Куэн-луня, до меридианальной долины р. Эц-зина-гола и даже до Ала-шаня». У китайцев этот термин не имеет такого обширного значения, но автор счел себя вправе поступить с ним «точно так же, как прежние географы поступили с местными же китайскими названиями Нань-шань, Тянь-шань и Куэн-лунь, распространив их с одного кряжа гор на целую систему последних» (стр. 2).
Как известно, Восточный Туркестан первоначально был населен арийцами, причем, по мнению автора, здесь господствовал тот же «древний арийский строй общественной и государственной жизни», как в Западном Туркестане (стр. 11). A priori это надо признать очень вероятным, хотя никаких фактических данных в пользу этого, кроме разделения Восточного Туркестана на множество мелких владений, мы не знаем. В во-
/'. Е. Грум-Гржимайло, Историческое прошлое Бэй-шаня (1898) 281
просе о постепенном отуречении Восточного Туркестана (стр. 66—67) автор придерживается приблизительно тех же взглядов, как г-н Аристов; кроме того, он старается проследить процесс «заселения свободных земель Джунгарии, Восточного Туркестана и Нань-шаня монголами и омонго-ленными тюрками». Как из этих слов, так и из приведенных в книге известий (ср. особенно стр. 72) каждый читатель придет к заключению, что население страны в эпоху монгольского владычества должно было увеличиться; между тем сам автор в конце книги приписывает этой эпохе совсем иное значение: «Эпоха Чингиз-хана имела огромное влияние на дальнейшую судьбу Бэй-шаня. Увлеченные этим великим полководцем в его стремлении покорить весь мир, волны кочевников уже не вернулись обратно. Бэй-шань опустел» (стр. 127). Как примирить такое противоречие, мы не знаем; Бэйшань во всяком случае принадлежал к числу завоеванных монголами, а не коренных монгольских земель, и монгольскому завоевателю не было никакого основания «увлекать» население именно этой области. В другом месте очищение кочевниками Бэйшаня приводится в связь с усилением Китая: «Бэй-шань играл у них (кочевников) видную роль до тех только пор, пока в их власти находились и северные подгорья Нань-шаня; когда же здесь осели китайцы, когда вдоль южных пределов Бэй-шаня протянулась стена, остановившая их перекочевки на юг, чем и была, по выражению китайской летописи, „отсечена правая рука у кочевых", то последние должны были отхлынуть на север и навсегда покинуть пустынный Бэй-шань» (стр. 2—3). И эту теорию (которая сама по себе кажется нам наиболее состоятельной) едва ли можно примирить с предыдущей.
