Археологические памятники Оренбурья - Моргунова Н.Л.
ISBN 5-85859-228-7
Скачать (прямая ссылка):
Все повозки, судя по реконструкциям, были четырехколесные, массивные, с решетчатым кузовом, широкой платформой, которая вместе с арочным перекрытием служила основой кибитки жилища кочевых скотоводов. На протяжении эпохи ранней бронзы в конструкции повозк^ произошло мало изменений, что подтверждается отсутствием принципиальных изменений в типа! повозок более поздней катакомбной эпохи степной зоны Причерноморско-Каспийских степе! (Ремесло..., 1994. с. 140-141; Гей, 2000. с. 189).
Использование повозок в качестве средства передвижения и места обитания в условия! подвижного образа жизни, присущего кочевым скотоводам, вызывает особый интерес к ним Реконструкции повозок на основе имеющихся материалов сделаны в последние годы п< погребениям старосельской группы - Лукьяновский, погр.1 (Мельник, Сердюкова, 1988) I новотиторовской культуры (Гей, 2000). Наиболее хорошо сохранившиеся образцы целых повозся были найдены в погребениях Степного Прикубанья - Новотиторовская, 1/8; Останний, 1/150; 1/16(1
32
РАЗВИТИЕ КОЛЕСНОГО ТРАНСПОРТА У ПЛЕМЕН ЯМНОЙ КУЛЬТУРЫ
Лебеди I, 2/116 и ряде других (Гей, 2000. с. 177). Несмотря на то, что они относятся автором реконструкций к новотиторовской культуре, можно предположить, что общий вид повозки маю в ( чем отличался от ямных транспортных средств. В эпоху ранней бронзы, вероятно, была распространена общая модель массивной повозки, которая перемещалась с помощью запряженных в нее пары волов или быков.
' Важно понять, почему в таких регионах, как Степное Прикубанье или Пруто-Днестровское
междуречье, повозки широко использовались в погребальном обряде, а, например, в Волго-Уральском междуречье, на Северском Донце, Калмыкии и Ставропольщине обряд захоронения с повозкой был достаточно редкий в эпоху ямной культуры. Ответ на этот вопрос кроется, скорее •сего, в принадлежности всех вышеперечисленных групп погребений, где представлены наиболее «ассовые серии захоронений с повозками или их деталями (новотиторовская, старосельская, сКлжакская) к свите культур нижнемихайловско-новосвободненского круга. По крайней мере, в «ігсриалах памятников времени классической «городцовской» ямной культуры погребения с повозками встречаются гораздо реже.
Важное значение имеет решение вопроса о социологической интерпретации погребений с аовозками ямной культурно-исторической области.
Высокий социальный статус погребенных в захоронениях с повозками видит В.М. Массон • Массон, 1976. с. 165-168). Е.Е. Кузьмина относит погребения с повозками к могилам военной знати !Кузьмина, 1986. с. 185). Однако специальный анализ погребений с повозками в плане их социального статуса, проведенный С.В. Ивановой и В.В. Цимидановым по материалам ямного времени на территории Украины, показал, что гипотеза о принадлежности таких комплексов к яредставителям военной знати, не находит своего подтверждения (Иванова, Цимиданов, 1994. с. 23). И_1. Алексеева относит погребения с повозками к захоронениям жрецов (Алексеева, 1992. с. 22). С Ж Пустовалов считает новотиторовскую культуру с многочисленными погребениями с повозками ¦¦чем иным, как субкультурой знати северокавказского ямного общества (Пустовалов, 2000. с. 318). Подобную картину С.Ж. Пустовалов рисует и для Северо-Западного Причерноморья, где находки ¦вгребений с повозками (17 — по подсчетам С.В. Ивановой), по его мнению, свидетельствуют о выделении сильного потестарного центра (Пустовалов, 2000. с. 318). Однако наличие всего 17 ¦ссребений с повозками на 2156 погребений, относимых к ямном> времени (Иванова, 2001. с. 26), говорит, скорее, о незначительном проценте таких погребений и крайне редком использовании транспортных средств в обряде погребения. Гораздо более значительным выглядит соотношение •эгребений с повозками (118) со всем массивом погребений новотиторовской культуры (877), что ¦озволило А.Н. Гею (Гей, 2000. с. 17) и Е.В. Избицер (Избицер, 1993) не считать такие комплексы появлением высокого социального статуса умерших. Однако устойчивое сочетание погребений с ¦свозками и значительного количества труда, затраченного при сооружении таких погребений, анлетельствует как раз об обратном. Социальный статус погребенных был явно высоким. Само ¦аличие повозки или ее деталей в погребении свидетельствовало о выделении такого погребения на фоне многочисленных комплексов без использования транспортных средств.
Возможно, в отдельных случаях повозки специально изготавливались для использования их в •хребальном ритуале. В этих случаях утилитарное назначение повозки как средства доставки ¦огребенного к месту погребения дополнялось символическим значением использования повозки в •хребальном ритуале. Если в первом случае колеса повозок несут на себе следы использования в аовседневной практике - разбитые втулки ступиц колес от трения осей (Пустовалов, 2000. с. 316-317), «липшая грязь на ободах колес (Моргунова, Турецкий, 2003. с. 85), то во втором случае повозки «е применялись в быту (Алексеева, Шмаглий, 1985; Мельник, Сердюкова, 1988. с. 123).
Сам по себе символизм использования колесного транспорта в погребальном обряде, на наш ся.іяд. подчеркивает особую значимость права обладания данным средством передвижения в ачіиальной системе ямного общества. Неслучайно, все находки колес или частей повозок в погребениях сопровождаются и другими признаками социальной неординарности захоронения. По «тению П.М. Кожина, «нерегулярное помещение повозок» указывает на то, что повозка не являлась общепринятой частью ритуального снаряжения, а была символом определенного социального статуса погребенного (Кожин, 1997. с. 48). Однако небольшой процент таких погребений может самлетельствоватъ о неординарности этого обряда, даже если он использовался при захоронении аредставителей социальной верхушки ямного общества. Необходимо также отметить, что в ряде случаев в погребениях с повозками присутствуют парные захоронения, где вместе со взрослыми ¦огребены дети: в Северо-Западном Причерноморье — Богатое, 1/6 (Иванова, Цимиданов, 1993. с. 29);
