Англия под властью дома Стюартов. Т. 1 - Юм Д.
ISBN 5-89329-355-Х
Скачать (прямая ссылка):
Государи дома Тюдоров, частью благодаря своей решительной политике, частью вследствие стечения благоприятных обстоятельств, сумели установить более упорядоченную систему правления, однако они настолько приблизили конституцию к деспотизму, что полномочия парламента оказались урезанными до крайности Сенат стал в значительной мере органом королевской воли, любая оппозиция считалась чем-то вроде мятежа, и даже религия, самая рискованная сфера для новшеств, одной лишь властью государя претерпела за несколько лет четыре важные перемены В то время место в парламенте еще не открывало путь к почестям и высоким должностям, таланты заигрывающих с народом интриганов И потакающих вкусам толпы говорунов оставались неизвестными, и хотя это собрание все еще сохраняло известную власть и по-прежнему обладало привилегией издавать законы и распоряжаться общественной казной, данное обстоятельство не прибавляло его членам веса и уважения в глазах государя или во мнении народа Король сам привык решать, какие именно полномочия необходимы ему для руководства государственной машиной Собственные источники доходов обеспечивали монарха суммами, достаточными для покрытия его обычных издержек, в чрезвычайных же обстоятельствах государю не приходилось хлопотать о голосах в парламенте ни для принятия законов, ни для введения налогов (поскольку те и другие стали теперь нужны для блага и безопасности общества)
Неприкосновенность личности, столь важная гарантия свободы народных собраний, была в ту эпоху совершенно неизвестна А поскольку не существует
Примечания к главам 1-У1
469
таких единоличных властителей и даже, пожалуй, восточных деспотов, которые правили бы без всякого содействия со стороны каких-либо собраний, помогающих им своими советами и влиянием, то для установления в Англии настоящей абсолютной монархии недоставало тогда, похоже, лишь наемной вооруженной силы. Милиция графствшг\ хотя и лучше расположенная к королевской власти, нежели феодальное ополчение, весьма уступала в смысле преданности монарху профессиональной армии, и пусть даже милиция не сумела сберечь народную свободу, она, по крайней мере, сохранила способность ее отвоевать, если сам народ этого пожелает.
Но в ту эпоху стремление к свободе оставалось столь слабым, что королева Елизавета, последняя в династии монархов-деспотов, да и сама не менее деспотичная, чем ее предшественники, пользовалась наибольшей славой и любовью среди всех царственных особ, когда-либо занимавших английский трон. Со стороны Якова было вполне естественно оставить систему правления в том виде, в каком он ее нашел, и попытаться продолжить политику Елизаветы, которой, как он слышал, все вокруг так громко восхищались. К тому же Якову не хватило проницательности, чтобы понять, что ни материальные обстоятельства, ни его характер не соответствуют столь обширной власти. Скудные доходы и не слишком экономный образ жизни ставили теперь короля в зависимость от подданных даже при обычном течении правительственных дел; нация же, благодаря своему расширившемуся кругозору, быстро поняла, какого преимущества она добилась, и почувствовала неоценимую важность гражданской свободы А поскольку у короля было слишком мало достоинства и величия, чтобы внушать уважение, и слишком много добродушия, чтобы вызывать страх, то в парламенте с каждым днем все явственнее обнаруживался новый дух, а в палате общин образовалась самая настоящая партия ревностных защитников свободной конституции.
И все же, несмотря на эти успехи свободы, королевская власть была столь обширной и столь прочно утвердившейся во всех своих частях, что тогдашние патриоты, вероятно, отчаялись бы во всякой возможности оказать ей сопротивление, если бы их не воодушевляли религиозные мотивы, внушающие мужество, перед которым не способны устоять никакие человеческие преграды.
Извечный союз власти монарха и авторитета церкви теперь вполне утвердился и в Англии, и в то время как государь помогал духовенству преследовать еретиков и нововводителей, духовенство, в свою очередь, проповедовало доктрину безусловного повиновения светской власти. Этому союзу способствовал самый дух англиканской церкви, столь благосклонный к монархии, а также ее епископальное устройство, ее пристрастие к церемониям, порядку, благопристойной пышности и красоте богослужения — словом, все то, в чем она стояла ближе к смиренному суеверию католиков, нежели к буйному фанатизму пуритан.
С другой стороны, оппозиции пуритан к государственной церкви и тех преследований, которым они подвергались, оказалось достаточно, чтобы бросить их в объятия партии страны и породить в их среде политические принципы, враждебные чрезмерным притязаниям государя. Дух религиозного энтузиазма, дерзкий, бесстрашный и необузданный, также сильнейшим образом располагал в пользу республиканских теорий, побуждая пуритан требовать для своих внешних действий той же свободы, которую они уже присвоили себе в полетах воображения и восторженных религиозных экстазах. Со времени возникновения этой секты, в течение всего царствования Елизаветы, а затем и Якова, пуританские принципы истолковывались в двойном смысле, обозначая стремление как к политической, так и к церковной свободе. А когда двор, желая опорочить всю
