Советский подводный флот 1922 —1945 гг.: О подводных лодках и подводниках - Морозов М.Э.
ISBN 5-17-034862-2
Скачать (прямая ссылка):
Если в 20-е годы политические репрессии носили характер более или менее вялотекущего процесса, то в начале нового десятилетия по стране и Вооруженным Силам прокатилась настоящая волна. План 1-й пятилетки, выполненной якобы за четыре года, на самом деле по целому ряду показателей вряд ли удалось бы выполнить к моменту окончания 2-й. Возьмем хотя бы реальные темпы выполнения программы военного кораблестроения. Руководство партии и правительства не могло быть довольно таким положением дел и потому направило свой «карающий меч» на борьбу с «вредителями». Те не замедлили «обнаружиться» — «Шахтинское дело» и «процесс Промпартии» прозвучали тогда очень громко. Нельзя сбрасывать со счетов и внутрипартийную борьбу в самой РКП(б), в результате которой всех своих постов лишился Л.Д. Троцкий. Бывший наркомвоснмор имел в армии немало своих сторонников, «выкорчевывание» которых стало на долгие годы одной из главных задач ОГПУ/НКВД.
С 1929 года различные «заговоры» стали «обнаруживаться» и в рядах РККА. Только с 01.11.1929 по 31.10.1930 со службы было уво-
404
лсно 4473 человека кадрового состава, из которых примерно 3 тыс. подверглись арестам. Число арестованных по РККФ точно не установлено и колеблется в пределах от 120 до 200 человек. Наиболее крупным из дел, «раскрытых» в ВМС РККА, являлся «процесс береговой обороны» — поиск виновных в крайне низкой боеспособности этого рода сил ВМС, лишь незадолго до этого переданного из подчинения сухопутного командования. Причем «военспецам» припомнили и их дискуссию относительно военно-морской доктрины конца 20-х годов. В обобщающем обвинительном заключе пии, подготовленном следователями ОГПУ, суть дела излагалась так: в 1924—1930 гг. «ответственными лицами» Управления ВМС, Технического управления, HTKM и Остехбюро была составлена «вредительская программа» восстановления и строительства флота, направленная «на отрыв средств от главной силы — сухопутной армии, тормоз постройки доступного нам флота». Береговая оборона на Балтике и Черном море действительно находилась в неудовлетворительном состоянии, но вопрос о ее улучшении Управлением ВМС не ставился. В этом легко просматривалась рука представителей «молодой школы», которые если и не писали явных доносов, то в своих печатных работах постоянно клеймили оппонентов как апологетов «вредительской теории владения морем». По данному делу проходил ряд высших на тот момент командиров РККФ — начальник Учебно-строевого управления ВМС М.А. Петров, бывший начальник BMA Б. Б. Жерве, председатель НТК ВМС Н.И. Игнатьев, бывший начальник Технического управления ВМС Н.И. Власьев, руководящие работники УВМС В.П. Римский-Корсаков, A.A. Тошаков и многие другие. За редким исключением, все они подписали «признательные» показания. Секрет этих признаний оказался очень прост. М.А. Петрову они стоили 36 ч «конвейера» — перекрестного допроса без перерыва на еду и сон. В июне 1931 года «за дружбу с врагами и непринятие мер» был отстранен от руководства наморси ВМС РККА P.A. Муклевич.
Политические репрессии 1929—1931 гг. не ограничились центральным аппаратом. С июля 1930 года по май 1931-го Особым отделом ОГПУ МСЧМ был арестован 21 человек за участие в контрреволюционной организации, якобы существовавшей в Морских Силах Черного моря. Все обвиняемые по этому делу были выходцами из дворянской среды или других привилегированных сословий старого режима и в большинстве своем служили в император-
405
ском флоте. Среди арестованных оказались: командир дивизии крейсеров Г.Г. Виноградский, командир дивизиона эскадренных миноносцев Ю.В. Шельтинг, главный корабельный инженер Севастопольского главного военного порта С.Н. Котылевский, командиры подводных лодок: «Коммунист» — B.C. Сластников, «Марксист» — К.К. Немирович-Данченко, «Политработник» — В.К. Юшко и др. Кратковременно арестовывались комбриг Г.В. Васильев и новый командир «Коммуниста» СМ. Жонголович.
Вес они на следствии показывали только і о, что, собираясь вместе у кого-то на квартире в семейной обстановке, занимались распитием спиртных напитков, танцами и вели разговоры на бытовые темы (в том числе об очередях за дефицитными товарами, о случаях некультурного обслуживания покупателя, о взаимоотношениях на службе с начальниками и т.п.). Особый отдел расценил это по-своему — как обсуждение мероприятий партии и правительства с враждебных позиций и контрреволюционную пропаганду. Делался вывод о наличии контрреволюционной организации. У 15 человек арестованных удалось выбить «признательные показания». По постановлению коллегии ОГПУ от 06.06.1931 трое были приговорены к расстрелу, 12 человек — к заключению на десять лет каждый. Позднее это постановление было пересмотрено, 15 человек досрочно освободили из заключения.
Еще большие кадровые изменения пережили в 1931 году МСБМ. В результате арестов и чисток из восьми командиров соединений сменились пять, из восьми командиров дивизионов — шесть, из 20 командиров кораблей 2 ранга — 17 (в том числе из девяти командиров подлодок — пять). Кроме того, арестовали, но вскоре освободили командира БПЛ AA. Иконникова и командиров двух из трех существовавших на тот момент дивизионов ПЛ — H.A. Горняковского и А.Н. Гарсоева. Несмотря на то что большая часть репрессированных вскоре была выпущена на свободу и даже возвращена в кадры РККФ, бывшим арестантам старались не доверять командные должности, а использовали на преподавательской или административной работе.
