О природе живого: механизмы и смысл - Ичас М.
ISBN 5-03-002805-6
Скачать (прямая ссылка):
И все же существует мнение (сейчас не столь распространенное, как прежде), что понятие сознания для науки излишне. Поведение чего угодно, включая живых существ, можно описать и объяснить “объективно” на основе нервных сетей, атомов, гравитационных полей и т. п., не прибегая к представлению о том, что изучаемый объект обладает сознанием. И это на самом деле верно, но лишь в определенных пределах. Поэтому необходимо уточнить, в каких именно пределах такая точка зрения справедлива.
Физика — образец точной науки, и такие области, как астрономия, химия и биология (молекулярная и иная) в принципе являются сложными приложениями физики. Ввиду этого многие рассматривали физику как науку обо всем сущем: все “нефизическое” не реально и поэтому не составляет часть вселенной.
Действительно, физика, игнорируя сознание, добилась тем не менее величайших успехов, и именно это породило мысль, что сознание для науки не нужно и даже что оно всего лишь иллюзия. Правда, услышав это, некоторые спрашивают: “чья иллюзия”? Как бы то ни было, идея о том, что сознание иллюзорно, сама представляет собой иллюзию, так как "объективной” физике нужен внешний наблюдатель, не являющийся частью “физического мира”. Под наблюдателем здесь подразумевается, конечно, не тело наблюдающего субъекта, а его “разум”. Скажем, фотокамера, регистрирующая физическое явление — это еще не наблюдатель; фотография станет предметом наблюдения только тогда, когда кто-нибудь на нее посмотрит. Поэтому если такой наблюдатель будет включен в мир физики как его необходимое дополнение, то сам этот мир приобретет субъективный аспект — личностное “я” — наряду с объективным. В физике, однако, природа наблюдателя детально не рассматривается: он берется как данность. Поэтому чисто “объективная” физика, конечно же, ие может быть наукой обо всем сущем.
Помимо этого общего рассуждения, с развитием квантовой механики исключение сознательного наблюдателя создало ряд трудностей внутри самой физики. Здесь нет возможности входить в детали. Но, говоря коротко, доказано существование очень тонких физических различий между наблюдаемыми и ненаблюдаемыми событиями (так называемый “коллапс волновой функции”, производимый наблюдателем). И хотя среди физиков не существует “философского консенсуса” по поводу того, что такое наблюдатель и что он делает, очевидно, что он является существенной частью мира, изучаемого физикой. Однако включение разума наблюдателя в этот мир — нелегкая задача для науки.
Психофизическая проблема (соотношение "духа и тела”)
Сущность этой проблемы была прекрасно сформулирована философом и математиком Лейбницем, одним из изобретателей дифференциального и интегрального исчисления. Поскольку в его время были известны одни только гидравлические и механические устройства, он представлял себе мозг как систему шестеренок, рычагов и т. п., своего рода механический компьютер. Вообразим, что мы пробираемся сквозь эту огромную сложную систему: мы будем встречать на своем пути одну шестеренку за другой, но нигде не найдем мысли или ощущения. Сегодня мы видим в мозге систему, передающую и перерабатывающую нервные сигналы, и скорее
сравним его с электронным компьютером. Но и здесь остается та же трудность: нервные импульсы как будто не несут в себе ничего “духовного”, как же тогда мы обретаем сознание?
"Сознательная” нервная сеть
Можно начать с вопроса очень примитивного свойства. Через какой вид сети должны пройти нервные сигналы, чтобы мы стали осознавать их?
1. Как уже отмечалось, прежде всего очевидно, что мы осознаём присутствие сигналов только тогда, когда они проходят через определенные части мозга. Это осознание вовсе не обязательно связано со сложностью самих сигналов или же форм поведения, которые могут быть ими вызваны, поскольку мозг способен выполнять сложные функции, даже если мы совершенно не осознаём того. Поразительный пример дает кортикальная слепота.
Если область, называемая зрительной корой, будет удалена или повреждена на обеих сторонах мозга, индивидуум становится совершенно слепым. Но у одного больного было повреждено только одно полушарие, и поэтому он не видел только одну половину поля зрения. Как и ожидалось, при предъявлении ему фигур X и О в “слепой” части его зрительного поля он сообщал, что не видит их. Тогда его попросили угадывать, X это или О: ответы были правильными в 27 случаях из 30. При предъявлении вертикальных и горизонтальных полосок он верно угадал в 30 случаях из 30. Очевидно, он не просто угадывал: изображения были видны, но сигналы не проходили по тем нервным путям, которые делают возможным их осознанное восприятие.
2. Высказывалось также предположение, что наше сознание подключается лишь тогда, когда мы делаем или узнаем что-то новое. Когда мы учимся водить машину, мы прекрасно осознаем, что делаем, но стоит нам научиться, как действия становятся автоматическими и мы можем выполнять их, даже отвлекаясь на посторонние вещи. К сожалению, хотя это и вполне справедливо, такие наблюдения не особенно информативны. Если действие автоматизировано, контролирующие его сигналы минуют определенные части мозга и становятся по существу рефлексами. И этим лишь вновь подтверждается уже известное: сигналы, проходящие по одним путям, достигают сознания, а по другим — нет.
