Стиль жизни и стили искусства - Видмантас Ю.С.
ISBN 5-86007-215-5
Скачать (прямая ссылка):
Примечательно в удивительно достоверной, похожей и впрямь на «хронику дня» книге Сабалеты то, что светские люди, им описанные, делают все напоказ, ведут себя как актеры. Так, писатель корит даму за то, что даже в храм она ходит для того, чтобы привлечь взоры каждого, и во время богослужения «чувствует себя польщенной, если на нее поглядывают», и «внимательно рассматривает кавалеров, примечая их достоинства и недостатки».10
15
Отношение к самим себе как к избранным лицам в блистательном представлении, как к порождениям рафинированной культуры, желание подчеркнуть эту рафинированность приводит к появлению особого класса светских людей — «прециозников» и «прециозниц» во Франции, щеголей (Undo) и щеголих в Испании. Явление это столь примечательное, что lindo — самоупоенный модник — становится объектом постоянной сатиры в интермедиях и комедиях — от «Самозванного Нарцисса» («El Narciso en su opinion», опубл. в 1625 г) раннебарочного драматурга Гильена де Кастро до «Красавчика дона Диего» («El lindo don Diego», 1662 г.) Агу-стина Морето. Герой последнего выходит на сцену с двумя слугами, держащими спереди и сзади его по зеркалу; знакомясь со своей невестой, доньей Инее, он хвалит не ее, а свои наряды и огуречного цвета перчатки. Дон Диего красуется перед самим собой и другими, он настолько самовлюблен, что считает, что все дамы от него без ума и, естественно, на каждом шагу попадает в. глупейшее положение... Главный герой «Самозванного Нарцисса», собираясь в свет, наряжается тщательней и дольше самой отпетой кокетки — Тадео надевает ему поверх дорогого камзола приталенную куртку с двойными рукавами, столь обильно подбитую ватой, что, по замечанию слуги, хозяин кажется беременным. Франт вертится перед зеркалом, любуясь лентами на штанах, туфлями, усами и шляпой...
Жизнь такого щеголя была постоянной игрой «на публику». Но он мог претендовать лишь на комическую роль в великой драме жизни, главными действующими лицами в которой, по убеждению людей XVII века, конечно же, являются Бог и дьявол. Они все время находятся за кулисами, но нередко люди могут столкнуться с ними непосредственно или созерцать их в вещих видениях.
Испанцы «в эту пору думали о Боге так напряженно и с таким жаром, как, пожалуй, не думали ни до этого, ни после этого».17 Еще бы! Число теологов в XVII веке выросло по сравнению с XV в восемь раз, теологические познания в той или иной мере стали благодаря проповеди доступны каждому, о чем свидетельствует невероятная популярность театрального жанра ауто сакраменталь, затрагивавшего сложнейшие богословские проблемы.
Земные дела, правда, изучаются тоже все пристальнее. С трудом одолевая разные препоны, вроде индексов запрещенных книг, в Испанию проникают новые научные веяния, появляются такие крупные ученые, как астроном и механик Висенте Мут (1614 — 1687), применявший законы динамики, открытые Галилеем, физик и математик Хуан Карамуэль (1606 — 1682), впервые в стране опубликовавший логарифмические таблицы. Намечается переход от естественной философии к физике, от алхимии к химии... Но увлечение наукой скромнее увлечения божественными предметами. Например, дискуссия о том, была ли Богоматерь сама зачата без
16
11 f53&/"
Испанская обувь XVII в.
греха, захватила широчайшие массы: повсюду создавались общины, конгрегации, братства и прочие объединения, настаивающие на том, что рождение Девы было непорочным.
Короче говоря, взор испанца XVH века был обращен к двум мирам -посюстороннему и потустороннему. Испанец общался с людьми и с Господом. Происходило это в храме и во время молитв дома, на церковных процессиях и на исповеди, во время крестин, похорон и свадеб, в одиноких размышлениях и на публичных торжествах.
Формы религиозной жизни в XVII веке чрезвычайно богаты и разнообразны. Важную роль играло и чтение богоугодных книг, которых в Испании было великое множество: среди известных историкам изданий вышедших с 1500 по 1670 год 5835 трактуют религиозные темы; всем остальным темам посвящено 5450 книг.18 Книги, разумеется, читали далеко не все, но их пересказывали на проповедях, которые слушал всяк и каждый. Книги, проповеди, праздники в честь беатификации или канонизации тех или иных святых и многочисленные спектакли об их жизни, о которых речь будет у нас впереди, прокладывали мосты между земным и загробным мирами, погружали верующих в атмосферу чуда.
Чудеса в XVII веке казались не только реальностью, но и самой важной, истинной и интересной реальностью. Везде рыскал дьявол, который сестре Марианне де Хесус явился в виде «пресвирепого вепря, который, с хрюканьем напав на нее, стал ее терзать»;19 перед другой монашкой, сестрой Марией де ла Антигуа, он предстал в виде говорящего кота, которого эта святая женщина отлупила как следует, и он признался, кем является
Ч
Аллегория триумфа монархии. XVII в.
на самом деле, к сестре Анне де Сан Агустин дьявол пытался залезть в постель под видом пригожего кавалера, а когда она его прогнала, он в следующую ночь вернулся с целой сворой демонов («они избили меня прежестоким образом, сорвали с меня одежду и оставили нагой в самом плачевном состоянии»).20
