Вопросы истории и археологии западного Казахстана - Кушкумбаев А.К.
Скачать (прямая ссылка):
41 гибели от недавних союзников - генуэзцев в 1381 г. в Каффе (Ал-Мухибби, 2005, С. 258-259; Ибн Халдун, 2005, С. 276-277; ал-Калкашанди, 2005, С. 293, 298 примечание 9; Чингиз-наме, 1992, С. 108, 117-118; ПСРЛ, Т. IV, С. 83; ПСРЛ, Т. XV, Стб. 141; Варваровский, 1994, и др.).
Другим ярким примером навязанного «политического регентства» над официальными ханами из истории поздней Золотой Орды вполне заслуженно как в источниках, так и в историографии считается эмир ал-умара - мангытский" эмир Едиге (Идику, Идикуй, Едигей 1352-1419 гг.). По данным персидских источников Едиге был сыном главного эмира (эмир ал-умара) Балтычака (Балынчак), служившего кок-ордынскому хану (1377-1378) Тимур-Мелику сыну Урус-хана. Его имя постоянно встречается на страницах восточных хроник и летописей. Едиге удавалось быть приближенным при дворе Урус-хана, стать беклербеком при Токтамыше, занимать важные политические позиции, и, имитируя роль близкого союзника Амира Тимура использовать его военную силу в борьбе за власть в Золотой Орде. Приблизительно, начиная с 1376 г. Едиге известен как эмир, бежавший к Тимуру от кок-ордынского хана Уруса и оказавший поддержку мятежному оглану Токтамышу. По всей вероятности вначале своего назначения он официально считался «вторым эмиром», старшим эмиром левого крыла, а правым управлял Текина, но сложилось так, что «известность и управление принадлежали Идики». Пользуясь расположением нового хана, Едиге становится «главным эмиром левой стороны» Улуса. Укрепление его положения в левом крыле и активизация как политического деятеля, вероятно, вызвали определенные опасения со стороны Токтамыша и привели к жесткому конфликту между ними. Опасаясь за свою жизнь, и не имея возможности противостоять хану, он уходит из Орды, и обращается к Амиру Тимуру, подстрекая его к нападению на Токтамыша, прельщая огромной добычей, - «богатства же там поддадутся угону, и сокровища придут (к тебе) на своих ногах!». В походе Тимура в Золотую Орду в 1391 г. красочно описанный тимуридскими историками, Едиге, выступивший со своими сторонниками - Тимур-Куглугом и Кунче-огланом был проводником чагатайской армии - качарчи, который хорошо знал все пути и дороги Дашта. Во время гигантского степного марша воинства Тимура, что примечательно в пути следования к Токтамышу бежали два нукера Едиге, сообщившие заблаговременно ему о приближающейся опасности. Полагаю, что они были тайно посланы самим Едиге, который прекрасно знал о надвигающейся военной силе Тимура. По всей вероятности такой хитроумный маневр с его стороны можно объяснить не столько желанием предупредить золотоордынского хана, сколько тем, чтобы он был готов к ожесточенной схватке, дабы столкнуть их в неизбежном сражении и максимально обессилить обе стороны, преследуя одну цель - сбросить своего противника с престола чужими руками. При этом Едиге стремился обезопасить свой улус и владение. «Идику послал гонца к своим родичам
11 I Io общим сведениям автора «Тухфат ул адиб уа хадият ул ариб» - Лбу Мухаммеда Хусайна Едиге был «по происхождению узбек» (Прошлое, 1998, С. 108). Ибн 'Лрабшах считал, что «племя его называлось Кунграт» (Ибн 'Лрабшах, 2005, С. 331). Правильной и надежно обоснованной источниками, а также поддерживаемой большинством исследователей является версия о мангытских корнях Едиге (Йазди, 2006, С. 292; Шами, 2005, С. 245, примечание 12; Кононов, 1958, С. 44; Трспавлов, 2002, С. 63. Полные сведения о политической деятельности Едиге см. Трепавлов, 2002, С. 62-85; Миргалесв, 2003, С. 122, 125-127, 137, С. 142-156).
42 и соседям, да к племенам левой стороны — все они принадлежали к числу сторонников и друзей его — без ведома о том Тимура, (сказать) чтобы они ушли из своих мест и откочевали из своих родных краев, направляясь туда, где и самый центр и местности до него (представляют) трудное сообщение и много опасностей; чтобы они, коли возможно, на одном привале не оставались 2 дня, и чтобы они [непременно] поступили так, иначе Тимур, застигнув их, рассеет их и погубит всех. Они последовали тому, что им предписал Идику, и шли, не останавливаясь» (Арабшах, 2005, С. 338; Прошлое, 1998, С. 108-109). Дальнейшие его действия подтверждают сказанное. После разгрома войска Токтамыша поведение Едиге резко меняется по отношениго к своему политическому союзнику и патрону, который уходит от него, обманув его под благовидным предлогом о «заботе» нужд своего эля. Имея сильный политический авторитет и весомое влияние, по своему усмотрению Едиге ставил и низлагал ханов Улуса, приблизительно, начиная с 1396 по 1412 годы. Такими ханами были Тимур-Кутлук (1396-1400), Шадибек (1400-1408), Пулад (Фулад) (1408-1411), Тимур-хан (1411-1412), Чекри (Чакра, Чингиз-оглан) (1413-1414). Вполне закономерно Иоганн Шильтбергер, наслышанный о всевластии Едиге, пишет о нем, что это «сановник, который назначает и низвергает королей, которые во всем от него зависят» (Шильтбергер, 1984, С. 34). Любая попытка с их стороны получить настоящую власть и действовать самостоятельно жестко пресекалась со стороны «делателя королей». Ибн Хаджара ал-'Аскалани упоминает Едиге как «владетеля Дештского», сообщая о приезде его жены в 1416 г. в Дамаск (ал-'Аскалани, 2005, С. 327). О безраздельном правлении мангытского эмира в Золотой Орде сообщают многие источники. «Устраивалось дело людское по указам Идику: он водворял в султанство кого хотел и смещал его с него, когда хотел; прикажет — и никто не противится ему, проведет грань — и (никто) не переступит этой черты», «правил он всеми делами Дештскими около 20 лет». Едиге распоряжался «управлением Сарая и Дешт-Кипчака; султаны при нем носили только имя, но не имели никакого значения», - рассказывает Ибн 'Арабшах (Арабшах, 2005, С. 342-343, 343-344, 348 примечание 37). Ал-'Айни постоянно называет его «царем Идики», «государем Крыма, Сарая и [прочих] земель Дештских», в 799 г.х. - 1395-96 гг. «отнявшем землю от Токтамышхана» (Ал-'Айни, 2005, С. 374-375). Едиге был наделен не только политическими, но и военными способностями и даже носил звание бахадура. Руи Гонсалес де Клавихо оценивал его военные силы в более двести тысяч всадников, что было весьма вероятно (см. Абд ар-Раззак Самарканди, 2005, С. 365; Клавихо, 1990, С. 144). В августе 1399 г. в разыгравшемся сражении на р. Ворскла, Едиге совместно с ханом Тимур-Кутлуком удалось наголову разбить хорошо подготовленное войско (имевшее на вооружение пушки) польско-литовского короля Витовта и его союзника Токтамыша. Победа была одержана с использованием изощренных дипломатических уловок и своевременно проведенными военным приготовлениями и самое главное благодаря воинскому таланту Едиге (ГІСРЛ, Никоновская летопись, 1897, Т. XI, С. 172-174; Тверская летопись, 1999, С. 117-118; Ляскоронский, 1907, С. 102-121; Вернадский, 1999, С. 287-289). Перед своим нашествием на Москву в 1408 г. Едиге с целью введения в заблуждение великого князя Василия Дмитриевича специально распустил ложный слух о подготовке большого похода на Литву через подставного перебежчика. Неожиданно,
