Гении науки - Пайс А.
Скачать (прямая ссылка):
Гамбурга он поехал в Лейпциг, чтобы заниматься у Вернера Гейзенберга, а
затем вернулся к Паули, который тем временем переехал в Цюрих. В Цюрихе в
1929 году он получил телеграмму от Дина Пиграма из Колумбийского
университета: "Предлагается должность лектора на следующий учебный год
жалование три тысячи пиши". Это превосходило самые дерзкие мечтания о
богатстве. Насколько ему было известно, он был первым евреем среди членов
отделения физики.
Когда в августе следующего года Раби вернулся в Нью-Йорк, его образование
в области физики было завершено. Он многое почерпнул у специалистов в
квантовой механике, однако его успех в Гамбурге дал ему понять, что
эксперимент - это его будущее. Его теоретический опыт и его знание теории
все же окажутся очень важными для него при выработке собственного стиля,
не уникального, однако встречающегося довольно редко: он любил сам
находить задачи, для решения которых проводил эксперимент и которые затем
интерпретировал. Как сам он любил говорить, он не принадлежал к числу
тех, что шли к теоретику и спрашивали: "Ну, а теперь что мне делать?", и
после завершения задания вновь возвращались к нему, чтобы спросить:
"Итак, что же сделал?" "Я всегда воспринимал физику, как нечто личное.
Это моя собственная физика, и она мне подвластна. Она между мною и
мирозданием7". Среди его научных статей, которых было
338 Гении науки
около 50 - не так уж и много, но все они прекрасного, если не сказать,
превосходного качества, - можно обнаружить небольшое количество работ
теоретического толка7.
В год возвращения Раби в Штаты, 1929, американская физика только начинала
вступать в пору свою расцвета, становясь ведущей научной силой в мире
благодаря прославленным выдающимся личностям. "Если рассуждать с позиции
1930 года, то нельзя не поразиться тому факту, что уже в 1940 году у нас
было достаточно первоклассных ученых, способных руководить лабораториями,
занимавшихся проблемами микроволновых радаров, атомной энергии и всего
прочего7". Уже в мае 1935 года Нью-Йорк тайме, цитируя Нобелевского
лауреата из Франции Луи де Бройля, отметила следующее: "Сегодня с
нетерпением и любопытством научный мир ожидает публикаций американских
ученых, поскольку они несут в себе столько вдохновения, сколько не дает
ни одна из статей, опубликованных учеными других стран".
Эти изменения произошли прежде всего и лишь потому, что из Европы
вернулось несколько американских ученых, готовых и способных сказать
нечто новое в физике, и Раби был среди них. "Несколько неприятно было
ощущать общее пренебрежение к физике Соединенных Штатов7 в Европе".
Раби, проникшийся глубоко и навсегда не только любовью к физике, но и к
Америке, был уверен, и был уверен всегда, что сможет сыграть определенную
роль в улучшении этой ситуации. В Колумбийском университете он преподавал
на наиболее продвинутых курсах и начал проводить еженедельный
теоретический семинар, в то время единственный семинар такого рода в Нью-
Йорке. "Я стал центром жизни там, студенты толпами окружали меня, и я
активно переписывался с хорошо известными в то время физиками7". Его
занятия были весьма своеобразными. Как-то он заявил публично: "Я плохо
проводил занятия и ставил плохие отметки1", мнение, которое часто
подтверждалось его студентами, которые, тем не менее, признавали, что
получали на его занятиях научное вдохновение.
Как бы то ни было, его усилия получили признание. Он начал свою карьеру в
качестве лектора в 1929 году, затем в следующем году получил должность
доцента, хотя не опубликовал ни одной работы. Далее последовало его
быстрое продвижение по службе: доцент - 1935-37 годы, профессор - 1937-
64, профессор университета 1964-67 годы, после чего он вышел на пенсию,
но остался работать на отделении, где до самой его кончины у него был
свой кабинет.
Исидор Айзек Раби 339
Вскоре после того как он начал свою карьеру в Колумбийском университете,
Раби решил сделать эксперименты с молекулярными пучками основной темой
своих исследований, он создал свою школу, в которую вошли талантливые
молодые физики. Он бегал по всему Нью-Йорку, чтобы закупить необходимое
ему оборудование по невысоким ценам. Давайте не будем забывать о том, что
это было время начала великой депрессии, когда резко снизилось
финансирование научных исследований. К 1931 году он создал свою
собственную лабораторию для исследований молекулярных пучков. Она
работала беспрерывно до осени 1940 года.
Это были годы, когда Раби сделал свои самые выдающиеся открытия в физике.
Для того чтобы понять Раби как личность, почти совершенно необходимо
знать, что еще являлось движущей силой для него, кроме получаемых им
результатов. Ведущей темой в его научных размышлениях было изучение
квантовой механики с позиции того, насколько в действительности ее
принципы необходимы. "Я испытывал сильный скептицизм по поводу квантовой
механики. Я мог ею пользоваться и знал ее, но она всегда оставалась для
