Статьи и речи - Максвелл Дж.К.
Скачать (прямая ссылка):
к заключению, то гораздо лучше будет, если он обратится к другому методу
и попытается понять предмет исследования при помощи удачно выбранных
иллюстраций, взятых из более близких ему областей.
Мы все знаем, насколько иллюстративный метод изложения популярнее, чем
метод, в котором главное место занимают голые рассуждения и расчеты.
7
Истинно научный иллюстративный метод есТь метод, который позволяет понять
какое-либо представление или закон одной отрасли науки с помощью
представления или закона, взятых из другой отрасли, и который, отвлекаясь
вначале от различия физической природы реальных явлений, направляет мысль
на овладение математической формой, общей соответствующим идеям в обеих
науках.
Точность такого иллюстративного метода зависит от того, действительно ли
аналогичны по форме обе сравниваемые системы идей или, другими словами,
действительно ли соответствующие физические величины принадлежат к одному
и тому же математическому классу. При соблюдении этого условия метод
иллюстрации весьма удобен для легкого и приятного обучения науке; но,
помимо того, признание формальной аналогии между двумя системами идей
приводит к более глубокому познанию обеих, чем познание, которое можно
было получить, изучая каждую систему в отдельности.
Есть люди, которые могут полностью понять любое, выраженное в
символической форме сложное соотношение или закон как соотношение между
абстрактными величинами. Такие люди иногда равнодушны к дальнейшему
утверждению, что в природе действительно существуют величины,
удовлетворяющие этим соотношениям. Мысленная картина конкретногг
реальности скорее мешает, чем помогает их рассуждениям.
Но большинство людей совершенно неспособны без длительной тренировки
удерживать в уме невоплощенные символы чистой математики, так что если
наука должна когда-нибудь стать общедоступной, оставаясь, однако, на
должной высоте, то это произойдет путем глубокого изучения и широкого
применения принципов математической классификации величин, лежащих, как
мы уже видели, в основе всякого истинно научного иллюстративного метода.
Существуют, как я уже сказал, такие умы, которые могут с удовлетворением
рассматривать чистые количества, представляющиеся глазу в виде символов,
а разуму в форме, которую не может понять никто, кроме математиков.
Другие получают большее удовлетворение, следя за геометрическими формами,
которые они чертят на бумаге или строят в пустом пространстве перед
собой.
8
Иные же не удовлетворяются до тех пор, пока не перенесутся в созданную
ими обстановку со всеми своими физическими силами. Они узнают, с какой
скоростью проносится в пространстве планета, и испытывают от этого
чувство восхитительного возбуждения. Они вычисляют силы, с которыми
притягивают друг друга небесные тела, и чувствуют, как напрягаются от
усилия их собственные мышцы.
Для этих людей слова "момент", "энергия", "масса" не являются просто
абстрактным выражением результатов научного исследования. Эти слова имеют
для них глубокое значение и волнуют их душу, как воспоминания детства.
Для того чтобы удовлетворить людей этих различных типов, научная истина
должна была бы излагаться в различных формах и считаться одинаково
научной, будет ли она выражена в полнокровной форме или же в скудном и
бледном символическом выражении.
Мне бы не хватило времени, если бы я попытался иллюстрировать на примерах
научное значение классификации величин. Я упомяну лишь название
чрезвычайно важного класса величин, имеющих направление в пространстве,
которые Гамильтон назвал векторами и которые составляют предмет
исчисления кватернионов. Эта отрасль математики, когда сторонники
иллюстративного метода поймут ее до конца и облекут физическими
иллюстрациями, станет, может быть, под каким-нибудц новым именем,
могущественным методом сообщения истинно научных знаний лицам, очевидно,
лишенным вычислительного духа.
Для того, кто изучает прогресс науки, взаимное воздействие различных
областей мышления представляет чрезвычайный интерес; рискуя злоупотребить
драгоценным временем, я хочу в нескольких словах коснуться одной из
ветвей физики, которую еще недавно сочли бы ветвью метафизики. Я говорю
об атомной теории, или, как ее теперь называют, о молекулярной теории
строения тел.
Если бы нас спросили несколько лет тому назад, в какой из областей физики
было меньше всего произведено открытий, то мы указали бы, с одной
стороны, на безнадежно далекие неподвижные звезды, а с другой стороны, на
непостижимо тонкое строение материальных тел.
Действительно, если считать Конта в известной мере представителем научных
взглядов его времени, то нужно
9
признать, что исследование явлений, совершающихся за пределами нашей
солнечной системы, беспредельно трудно, если не совсем безнадежно.
Представление о том, что тела, которые мы видим, можем привести в
движение или оставить в покое, разломать на части или разрушить, состоят
из более мелких тел, которых мы не можем ни видеть, ни осязать, которые
