День мира - Линдорф А.
Скачать (прямая ссылка):
«Я забыла, что он мужчина,— подумала Поль, пытаясь освободиться.— Сейчас у него лицо настоящего мужчины, рассерженного мужчины. Да- ему и не пятнадцать лет, а двадцать пять, это правда!»
— Верно, я играю. С вами я играю в молодого блестящего адвоката, в неудачного влюбленного, в испорченного ребенка и еще в бог знает кого. Но с тех пор, как я вас знаю, все, роли предназначаются для вас. Не кажется ли вам, что это и есть любовь?
— Во всяком случае неплохое ее определение. Оба л смущении замолчали.
— Я предпочел бы играть роль страстного любовника.
— Вы уже слышали, что я люблю Роже.
— А я люблю мать, старую няньку, автомашину...
— Не вижу ничего общего,— прервала она.
Поль хотела уйти. Этот маленький и слишком молодой хищник — что он может понять в ее жизни, в их жизни, в пяти годах, наполненных радостями и сомнениями, теплотой и мукой? Никто не может разлучить ее с Роже. Она даже почувствовала признательность к Роже за эту уверенность.
— Вы любите Роже, но вы одиноки.— сказал Симон.— Вы одна проводите воскресенье, и обедаете одна, и, возможно... часто спите одна. Я бы обнимал вас всю -ночь, целовал бы спящую. Я еще могу любить. Он больше не может. Вы это знаете...
— Вы не имеете права...— сказала она, поднимаясь.
— У меня есть право говорить Есть право влюбиться в вас и забрать у него, если смогу.
Она уже была на улице. Симон приподнялся и снова сел, обхватив голову руками. «Она мне нужна,— думал он.— Она мне нужна... иначе я буду страдать».
Перевод с французского Л. ВИКТОРОВА.
ДЕТИ ВЕКА
Отрывок из романа
КРИСТИАНА РОШФОР
Французская писательница' Кристиана Рошфор заканчивала в сентябре 1960 года роман «Маленькие дети века». Повествование в нем ведется от лица девочки, растущей в многодетной семье мелкого служащего и рано столкнувшейся с теневыми сторонами жизни. Обилие натуралистических сцен снижает ценность этого произведения, посвященного незавидным будням «средних французов».
маленькая девочка выпала
¦в иколаса отправили в Н диспансер. У него мазки оказались положительными. Почему у него? Почему не у Шанталь, которая кашляла? Несправедливо.
— С другой стороны,— рассуждала мать,— освободится место для малыша. Я уж и так думала, как разместиться с кроватями.
Она была на восьмом месяце. Купить новую кроватку было не на что, а люльку — это опасно: ведь читали же в газете, как из люльки, потому что
родители не могли купить кровать. Она упала, пока отец высовывался в окно посмотреть на свою машину, для которой у него не было .бензина.
— А если Николас случайно не умрет, как ты вывернешься, когда он вернется? — крикнула я со злостью.
— Тогда посмотрим. Есть время подумать.
— Ты права, может, малыш и родится мертвым, как тот, что перед ним,— мягко сказала я, заканчивая мыть тарелку.— Не стоит ломать голову заранее.
Мать, не понимая, с подвохом ли это сказано, глянула на меня. Я напустила на себя идиотский вид и взяла другую тарелку. Мать решила не злиться, а вообще-то она очень чувствительна к детям, пока они в животе.
Зато я злилась все больше. Мне недоставало Николаса, и я боялась, что он помрет. Меня бесило — ждать другого ребенка, еще неизвестно, что это будет за глотка и каким образом он будет мучить меня, не говоря уже о том, что при всем прогрессе люди не научились делать детей, не марающих пеленки.
Старики были довольны. Когда вас семеро, восьмой не помешает. Они смогут тогда продолжить взносы на машину *.
* Во Франции, стране с низким естественным приростом населения, существует государственная система пособий семьям, имеющим детей. (Прим. пер.).
Ни за что па свете они от нее не откажутся, тем более, что Мовэны купили себе новую и у них еще есть ковер из чистой шерсти.
— Там сидит мой холодильник! — воскликнула Полстта в кооперативе, похлопывая себя по животу.
Нам для холодильника надо родить по меньшой мере тройню. Мать недобро посмотрела па соперницу, которая обгоняла ее на пять недель.
— И я не остановлюсь, пока не произведу стиральную машину,— сказала Полетта.
— Ну, она-то у нас есть,— моя мать начала брать реванш.— И давненько. Я считаю, что это — первая вещь в доме. Для белья,— уточнила она.
— Мой муж требует только качества.— Полетта не сдавалась.— Лучше не спешить, по приобрести добротным товар.
Она намекала на нашу проклятую старую машину, вконец расшатанную и уже однажды сделавшую под себя па пол. Мать трусливо начала сетовать па судьбу:
— Если бы мой предпоследний не помер до родов и если бы у меня не было этого выкидыша, от которого я еще не оправилась, у нас бы теперь все было.
— Подумаешь! У меня трое родились мертвыми,— сказала Полетта,— а я еще послужу! — И засмеялась здоровым смехом.
Одна молодая мамаша, у которой было только трое детей, а четвертый ожидался лишь весной, с восхищением смотрела на старших, мечтая об их карьере.
Вошла еще одна беременная и сразу настроилась па волну. Я отодвинулась к ящикам. Больше в лавке некуда было двинуться, она превратилась этим утром в зал, где проходит конкурс животов.— в этом городе не живут, а разводят детей. И какие при этом нежные — не тронь их, а сами весь мир могут раздавить своим тяжелым грузом. Мне так они вес загораживали своими животами: попадешь между двух — сплюснут в лепешку.
