Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
30 ноября 1841 года Николай I ознакомился с докладом А. Н. Голицына, управлявшего Почтовым департаментом 23 года. В соответствии с идеологическими потребностями времени здесь содержался настоящий панегирик секретной службе почтовых чиновников: «перлюстрация имеет... целью доводить до сведения Вашего Императорского Величества о злоупотреблениях, совершаемых в разных частях государственного управления, как подчиненными, так и начальственными лицами, о полезном или вредном влиянии распоряжений министров, о хороших или дурных качествах чиновников, находящихся в составе разных ведомств. ...тайна перлюстрации есть исключительная принадлежность Царствующего. Она освещает Императору предметы там, где формы законов потемняют, а страсти и пристрастия совершенно затмевают истину. Ни во что не вмешиваясь, она все открывает, никем не видимая, на все смотрит, чрез нее Государь узнает сокровенные чувства подданных и нужды их, слышит и вопль невинного и замыслы злодея». Как в любой важной чиновничьей бумаге, здесь был еще скрытый подтекст. Восхваление перлюстрации тут же содержало мысль, что для успеха ее она «должна действовать свободно, безбоязненно, следовательно быть отделена от других министерств». Пакеты с перлюстрированной перепиской по-прежнему Главноначаль-ствующий над почтовым департаментом представлял императору.
Перлюстрации придавалось настолько важное значение, что соучаствовать в этом деле приходилось и другим ведомствам. Один любопытный пример. С 1836 по 1853 годы в столице Османской империи Стамбуле имелась при российском посольстве почтовая экспедиция. Здесь скапливались письма как для отправки в Россию, так и пришедшие из нее для отправки в другие страны. Создание почтовой экспедиции было связано
343 с редким пароходным сообщением между Стамбулом и Одессой. Но в результате крайне осложнилась работа «черного кабинета» в Одессе. При подходе парохода к порту у одесского почтамта уже выстраивалась очередь клиентов и задержка в выдаче корреспонденции выглядела малооправданной и подозрительной. В результате в Стамбул был направлен под видом сотрудника министерства иностранных дел цензор Санкт-Петербургского почтамта Франц Иванович Маснер. Глава внешнеполитического ведомства канцлер К. В. Нессельроде распорядился, чтобы российский представитель лично отбирал для перлюстрации почтовые отправления в соответствии с инструкциями МВД. Маснер вскрывал отобранные письма, посол их читал и определял их дальнейшую судьбу. Если необходим был переводчик, то его разрешалось брать только из надежных сотрудников посольства. К чести российского представителя Аполинария Петровича Бутенева, имевшего ранг чрезвычайного посланника и полномочного министра, он первоначально попытался под разными предлогами переложить эти обязанности на кого-либо из своих сотрудников. Но петербургское начальство этого не разрешило. Пожалуй, это единственный известный нам случай прямого участия российских послов в службе перлюстрации.
В феврале 1855 года скоропостижно ушел из жизни Николай I. На престол взошел Александр II. Началось, как писали современники и историки, время «оттепели», гласности, «Великих реформ». Но «черные кабинеты» свою деятельность не прекращали. Наоборот дело перлюстрации продолжалось и разрасталось. Во-первых, шел процесс централизации. В январе 1867 года Александр II утвердил предложение министра почт и телеграфов графа И. М. Толстого о передаче перлюстрации в Варшаве, находившейся «в полном распоряжении наместника в Царстве Польском», в ведение министерства, чтобы усилить наблюдение «за проявлениями общественного мнения относительно последних коренных реформ в Царстве». С 1870 года в связи с передачей почтового ведомства в состав министерства внутренних дел «черные кабинеты» окончательно, вплоть до 1917 года, оказались в прямом подчинении министра внутренних дел. На протяжении многих лет ими непосредственно управлял почт-директор Санкт-Петербургского почтамта. В 1886 году управление Цензурой иностранных газет и журналов во всей Империи было впервые возложено на старшего цензора Цензуры иностранных газет и журналов при Санкт-Петербургском почтамте Карла Карловича Вейсмана.
Одновременно государственные интересы требовали расширения контроля за частной перепиской. Начавшийся процесс превращения аграрного общества в раннеиндустриальное, рост городов, строительство железных дорог, открытие все новых учебных заведений повышали температуру общественной жизни. Проблески будущих социальных землетрясений уже слышались в российском обществе. Почтово-телеграфная связь в новых условиях была важнейшим средством общения членов нелегальных организаций. В конце 1875 года начальник III Отделения и шеф Корпуса жандармов A. JI. Потапов обратился к министру внутренних дел, указывая «на крайнюю необходимость в быстром и своевременном задержании на почте корреспонденции лиц, привлекаемых к делам политического характера, так как эта корреспонденция часто служит единственным вещественным доказательством преступных замыслов ее авторов и указывает их соучастников».
