Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
110 О символике царского венчания см.: Miller D. The Coronation of Ivan IV of Moscow И JGQ 1967. Bd. 15. S. 559-574; Щапов Я. H. К изучению «Чина венчания на царство» Ивана IV // Римско-константинопольское наследие на Руси: Идея власти и политическая практика. M., 1995. С. 213—225; Успенский Б. А. Царь и патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление). M., 1998. С. 109—113. О борьбе за признание царского титула Ивана IV на международной арене см.: Филюшкин А. И. Титулы русских государей. M.; СПб., 2006. Гл. VI. С. 124—151.
111 ПСРЛ. Т. 34. С. 29.
112 Шмидт С. О. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. С. 291.
113 Андрей Курбский. История о великом князе Московском. С. 224.
328
Часть I. Кризис власти и борьба за власть в 1530—1540-х гг.
были еще детьми, у которых только-только начали пробиваться усы. Вероятно, ради достижения желаемого эмоционального эффекта он несколько преуменьшил возраст казненных: у нас есть определенные данные о том, что князь Иван Иванович Дорогобужский был уже женат. В Дозорной книге Тверского уезда 1551 — 1554 гг. упомянуто принадлежавшее ему село Ивановское, которое после смерти князя перешло к его вдове Марье114. В той же книге фигурирует еще одно село (Бели) и ряд деревень, в свое время принадлежавших кн. И. И Дорогобужскому, а к началу 1550-х гг. оказавшихся в руках новых владельцев, в том числе — князя Ивана Федоровича Мстиславского и его слуг115.
Указанный факт косвенно подтверждает справедливость приведенного выше свидетельства Постниковского летописца о том, что вотчины казненных в январе 1547 г. князей были отписаны на государя. Как видим, они были пущены в раздачу. В этой связи можно высказать предположение о том, что и село Ивановское перешло к вдове кн. И. И Дорогобужского Марье отнюдь не сразу после гибели ее супруга. Вероятно, село было возвращено княгине Марье по особому распоряжению царя в конце 40-х — начале 50-х гг.116, когда проводилась кампания по амнистированию жертв репрессий периода «боярского правления» (подробнее об этой кампании пойдет речь ниже).
Но хотя Андрей Курбский явно преуменьшил возраст убитых в январе 1547 г. князей, остается несомненным тот факт, что погибшие были еще слишком молоды, чтобы успеть принять какое-либо личное участие в придворной борьбе. Очевидно, расправа с ними была со стороны Глинских актом родовой мести. Князь Федор Овчинин Оболенский был единственным сыном фаворита Елены Глинской кн. Ивана Федоровича Овчины Оболенского, который, как мы помним, принял непосредственное участие в «пойманий» дяди великой княгини — кн. Михаила Львовича Глинского.
Расправа с князем И. И. Дорогобужским явилась ударом по клану Челядниных, с которыми, вероятно, у Глинских имелись
114 ПМТУ. С. 260.
115 Там же. С. 309, 310.
116 Возможно, часть вотчины покойного мужа была возвращена княгине Марье одновременно с пожалованием ей села Городище и деревень, принадлежавших ранее бабушке кн. И. И. Дорогобужского — княгине Орине (вдове кн. Иосифа Андреевича Дорогобужского). Об этом владении в Дозорной книге сказано прямо: «А тем селом и деревнями пожаловал царь и великий князь княиню Марью» (ПМТУ. С. 260).
Глава 6. Последние годы «боярского правления»
329
счеты еще со времени правления великой княгини Елены. Дело в том, что князь Иван Иванович был сыном Марии Васильевны Че-лядниной от первого брака с кн. Иваном Иосифовичем Дорогобужским (по прозвищу Пороша). В 1530 г. в бою под Казанью князь Иван Пороша погиб, и Мария Васильевна вышла замуж второй раз — за Ивана Петровича Федорова117. Сохранилась ее данная 1566/67 г. Новоспасскому монастырю на два села с деревнями в Бежецком Верхе — вклад по душе родителей (отца — В. А. Челяднина и матери — старицы Настасьи), первого мужа, кн. Ивана Иосифовича Дорогобужского, и сыновей Ивана и Дмитрия. На обороте грамоты стоит подпись И. П. Федорова: «К сей данной яз, Иван Петрович, в жены сво[ей] Марьино место руку приложил»118.
Вражда между кланами подогревалась соперничеством за обладание высшими придворными чинами. Со времени правления Василия III должность конюшего была наследственной в роду Челяд-ниных. В годы правления Елены Глинской ее занимал фаворит великой княгини кн. И. Ф. Овчина Оболенский, сестра которого, Аграфена, была замужем за дворецким Василия III В. А. Челядни-ным. В 1539—1541 гг. с чином конюшего упоминается Иван Иванович Челяднин119 — последний мужской представитель этого рода; а к лету 1546 г. указанный чин перешел к Ивану Петровичу Федорову, женатому, как уже говорилось, на дочери Василия Андреевича Челяднина Марии. Боярином и конюшим И. П. Федоров впервые именуется в сообщении Постниковского летописца о коломенских казнях в июле 1546 г. Топор навис тогда и над его головой, но правильно выбранная тактика поведения («...против государя встречно не говорил, а во всем ся виноват чинил») помогла Ивану Петровичу избежать казни; он отделался лишь ссылкой на Белоозеро120. Исследователи видят за расправой с боярами руку Глинских, но, как уже говорилось, прямых доказательств этого предположения нет.
