Русский язык - Виноградов В.В.
ISBN 5-200-03017-Х
Скачать (прямая ссылка):
17. Живописать — живописуют; притязать — притязают, ср. арх. указу ют от указывать; ср.: обязуют(ся), наказуют, испытуют (ср. испытующий взгляд).
Наконец, выступают поодиночке, редко — парой изолированные основы глаголов: слать — шлют; -шибить, -шибу, -ешь, например: ошибиться — ошибусь (ср. ошибся), ср. сложные: зашибить; отшибить, ушибить, перешибить и т. п.; реветь — ревут; быть — будут.
Так, среди непродуктивных глагольных групп и среди изолированных глаголов оказываются глаголы с двойными основами, например: блестеть-блещут — блестят; гнать — гонят; петь — поют и т. п.
Сюда же примыкают глаголы с комплексом разнотипных форм: дать —
т
дам — дашь — даст — дадим — дадите — дадут, прошедшее дал (ср.: создать — создам); есть — ем — ешь — ест — едим — едите — едят, прошедшее ел; ср. надоесть; ср.: идти — иду — идешь — идут, прошедшее шел; ехать — еду — ехал; ср.: чтить — чту.
Так непродуктивные группы глаголов, уменьшаясь в объеме, постепенно выходят за пределы грамматики. Грамматические ряды слов, размельчаясь, превращаются в «лингвистическую пыль» и рассеиваются поодиночке. Глагольные слова из системы грамматически однородных форм, образуемых от одной и той же основы, превращаются в систему разнотипных форм, образованных от разных основ, а иногда и от разных корней. Отдельные глаголы типа ехать, идти, быть и т. п. выступают как замкнутые системы форм, восходящих к разным словам.
§ 10. Связь системы глагольного словообразования с системой спряжения
Морфологические особенности основных продуктивных классов и непродуктивных групп глагола отражаются в системе спряжения (ср. разные виды отношения основы инфинитива к основе настоящего времени в разных классах глагола; ср. различия в образовании форм прошедшего времени в разных непродуктивных группах глагола и т. п.). Анализ общих приемов словообразования и формообразования глаг.олов — необходимое введение в учение о системе спряжения. С системой спряжения связаны все основные категории глагола — категории лица, числа (а также рода для форм прошедшего времени и условно-сослагательного наклонения), времени, наклонения, вида и залога.
3. КАТЕГОРИЯ ЛИЦА (А ТАКЖЕ ЧИСЛА И РОДА)
§ 11. Категория лица как фундамент сказуемости
Категория лица в глаголе обнаруживает тесную связь с категорией лица в классе местоимений (ср.: вижу и я видел, видишь и ты видел и т. п.). Лиц в системе глагола столько же, сколько личных местоимений. Здесь сохраняет всю свою силу принцип противопоставления говорящего субъекта (я), автора речи, собеседнику (ты) и кому-то или чему-то третьему (он, она, оно, они). Но между категорией лица у глагола и категорией лица у имен существительных — большая разница. В области имен существительных категория лица подчинена категории одушевленности, а категория одушевленности входит в общую категорию предмета (предметности). В глаголе, напротив, предмет, являющийся источником действия, грамматически изображается как личный деятель. Он подчинен категории лица. Особенно ощутителен этот оттенок грамматического «олицетворения» предметов при сопоставлении таких конструкций: Оленя ранило стрелой и Оленя ранила стрела. Однако грамматическое различие между лицом в собственном смысле (1-м и 2-м лицом) и ли-цом-предметом (или предметом в роли лица) выступает очень заметно. И тут также есть аналогия между категорией лица в глаголе и категорией лица в классе местоимений (ср. предметно-личное значение местоимения 3-го л.). В грамматическом значении деятеля, производителя глагольного действия, сказывается это различие категорий лица и не-лица. Формы так называемого 3-го лица глагола существенно отличаются от форм 1-го и 2-го лица (так же как в классе местоимений). Категория лица справедливо выдвигается грамматистами в ряд основных синтаксических категорий глагола (наряду с формами времени и наклонения). Синтаксическое изучение глагольных конструкций должно выяснить роль глагольных форм в строе разных типов словосочета-
373
ний, предложений и синтагм. С понятием предложения во многих синтаксических концепциях сочетается вопрос о формах сказуемости. Едва ли не большая часть современных синтаксических теорий самое понятие предложения ставит в зависимость от наличия verbum finitum50, т. е. глагольных форм, имеющих значения лица, времени и наклонения (это и есть, по традиционному учению, формы сказуемости). Однако грамматическое выражение времени отсутствует в высказываниях, синтаксическим центром которых является повелительное или сослагательное (условно-желательное) наклонение. «Прощай, свободная стихия» (Пушкин); «Шуми, шуми, послушное ветрило, Волнуйся подо мной, угрюмый океан» (Пушкин); «О, хоть бы ты издохла» (JT. Толстой, «Крейцерова соната»); «Да это бы еще куда ни шло» (Тургенев, «Однодворец Овсяников»). Основное организующее значение «сказуемости» приходится приписывать формам лица и наклонения. Некоторые грамматисты, ссылаясь на безличные или бессубъектные предложения, готовы видеть фундамент сказуемости в формах наклонения и шире: в категории модальности, которая может иметь не только морфологическое, но и разнообразное синтаксическое (в том числе и интонационное) выражение.
