Происхождение и преобразование домашних животных - Боголюбский С.Н.
Скачать (прямая ссылка):
1 Характерно, что раскопки в Гамбурге показали однообразие скота за длительный период.
136 дрии по рублю, а в Испании по 2 рубля. Это указание говорит о том, что местного, нетребовательного, но мало продуктивного скота под Новгородом было много; к тому же значение скота для удобрения земли в указанное время было оценено довольно высоко. О том, что и в Сибири были подобные популяции местного скота, говорит большой экспорт в XIX в. сливочного масла в Голландию и в другие страны.
Сравнивая средние размеры «первично-лесного скота» из подобных раскопок (по Цалкину) с размерами крупного рогатого скота, разводимого в лесной зоне в XIX в., можно видеть что рост его увеличился. Кроме того, большой заслугой русского народа можно считать то, что в ряде районов, где существовали хорошие пастбищные условия, он сумел выделить из общего, более или менее однообразного массива скота русские породы, не уступающие породам Запада. В первую очередь мы имеем в виду ярославский, холмогорский, приокский и тагильский скот — породы, создававшиеся постепенно благодаря улучшению содержания и подбору. Правда, к некоторым из указанных пород приливалась в разное время кровь западных пород, однако вряд ли это обстоятельство играло решающую роль, поскольку смешение происходило не систематически, и влияние скрещивания не могло распространиться на породу в целом.
В отношении лошадей лесной зоны В. И. Цалкин также обработал большой костный материал, включающий и цельные черепа. Учитывая археологические исследования, можно сказать, что всюду как в первом, так и в большей части второго тысячелетия нашей эры преобладали лошади небольшого роста (131,60+1,03; 133,84 + 1,23). То же следует сказать и о лошадях Древней Руси. Они достигали роста преимущественно 128—136 см в холке; повстречались среди них и особо крупные (152—160 см). Подобные крупные лошади обнаружены в древнем Пскове и в Старой Рязани. В других археологических памятниках также в небольшом количестве встречались лошади, имевшие 144—152 см высоты. В общем размер лесных лошадей старой Руси соответствовал размерам их в степных районах.
В древнерусские времена количество лошадей было значительно. По количеству они занимали среди других домашних животных первое и второе место. В раскопках, относимых к более древнему времени, кости их были разбиты и находились в кухонных остатках. Следовательно, лошади играли важную роль в питании населения. Возможно, что их разведение для зимних сезонов было более легким, так как они могли тебеневать на лесных полянах и не так страдать от холода, как другие одомашненные виды животных.
С переходом от мотыжного, чаще всего подсечного, земледелия к пашенному, находки лошадиных костей в кухонных кучах резко сократились. Это указывает на иное, более разнообразное использование лошадей — в транспорте и в сохе. Цалкин, не довольствуясь анализом костей, приводит справки из «Русской Правды» о том, что на Руси особенно ценились верховые лошади, которых импортиро-
137 вали как с Востока, из Средней Азии, так и с Запада, из Венгрии. «Княжий конь» ценился в полтора раза дороже обычного, а в сравнении с волом он был дороже в 4—6 раз. В XIV в. н. э. различались кони рабочие (ролейные), запасные (очевидно, ремонт) и обозные (сумные). Цалкин не исключает возможности нахождения в гродненских остатках и костей диких лесных лошадей, которые наряду с «лесными быками», кабанами и медведями заполняли громадные леса Беловежской пущи. Вместе с тем этот автор отметил важный факт повышения на 5 см среднего роста лошадей Древней Руси по сравнению с предыдущей эпохой. Это увеличение роста определилось особенно ко времени начала пашенного земледелия, т. е. во второй половине первого тысячелетия нашей эры. С этой же эпохи возрастает использование лошадей для военных целей. Этому, по-видимому, способствовал подъем коневодства, осуществлявшийся путем подбора лучших местных отродий, а частью путем метизации местных лошадей с крупными ввозными конями.
Возникновение пашенного земледелия отразилось на всем укладе жизни населения. Лошадь и вол прочно вошли в быт, и использование их стало принимать различные формы.
Однако широкое использование этих животных вынуждало наладить и зимнее кормление. Для этого должны были увеличиться посевы зерновых фуражных культур и заготовки сена и широко применяться косьба, следы чего видны в конце первого тысячелетия нашей эры. Это особенно отчетливо было выражено в княжеских хозяйствах, где практиковалось зимнее стойловое содержание. У крестьян, согласно П. Н. Третьякову, даже живших в полуземлянках, скот зимовал в помещении рядом с жильем.
Универсальное использование лошадей — «возить воду и воеводу» все более дифференцировалось в связи с разнообразием потребностей: пахота, привоз воды, дров, поставка лошадей, чтобы «гонять ямщину», выполнять кавалерийские функции, перевозить тяжести, обслуживать города и проч. Участие лошадей в столь большом числе разнообразных работ заставило организовать племенное дело прежде всего в коневодстве.
