Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
Побеги продолжались и в дальнейшем: уже накануне заключения соглашения Андрея Ивановича с московскими воеводами, как рассказывает Повесть, «ото князя от Ондрея побежали князь Кон-стянтин княж Федоров сын Проньского [сын старицкого боярина кн. Ф.Д. Пронского, о «посольстве» которого в Москву в апреле 1537 г. шла речь выше. — М.К.\, да шут его Гаврила Воеводичь, да ключник погребной Волк Ушаков»141. Комментируя подобные эпизоды, упомянутые в Повести, историки пишут о «быстром распаде» лагеря князя Андрея142, о массовой «измене» старицких детей боярских, заставившей в конечном счете удельного князя сложить оружие143, и даже об «обреченности удельного двора» и «всей удельной системы»144. Однако такая интерпретация кажется мне односторонним преувеличением.
Повесть действительно свидетельствует о серьезных колебаниях в старицком лагере в момент открытого противостояния с великокняжеским правительством, и это не удивительно: сопровождавшие мятежного князя люди понимали, что многим рискуют, а шансы на успех затеянного похода на Новгород были по существу призрачные: силы сторон были заведомо не равны. Показательно, однако, что никто из бояр и воевод Андрея Ивановича не поддался искушению с выгодой для себя перейти на сторону сильнейшего; все они до конца оставались со своим князем и разделили его участь. Вероятно, поэтому вплоть до момента решающей встречи с
139 ПСРЛ. Т. 28. Прил. С. 357. В тексте Повести ошибочно написано «ис-принними» вместо «искренними».
140 Сходное объяснение этого эпизода предлагает и А. Л. Юрганов: «...Андрей не хотел в такой момент начинать расследование из-за боязни внести разброд в ряды старицких людей» (Юрганов Л. Л. Старицкий мятеж. С. 108).
141 ПСРЛ. Т. 28. Прил. С. 357.
142 Зимин А. А. Реформы Ивана Грозного. С. 246.
143 Смирнов И. И. Очерки политической истории. С. 67—71.
144 Полосин И. И. «Повесть о пойманий князя Андрея Ивановича Старицкого» — источник для истории опричнины Грозного // Его же. Социально-политическая история России XVI — начала XVII в. Сборник статей. M., 1963. С. 62.
Глава 4- Обострение кризиса в 1537 г. Мятеж Андрея Старицкого_
205
московским войском старицкие полки, как мы увидим, сохранили управляемость и дисциплину: ни о каком «развале» лагеря князя Андрея не может быть и речи.
Осуждая княжеских «изменников», автор Повести воздает хвалу верным слугам Андрея Ивановича, и в первую очередь — его воеводе кн. Юрию Оболенскому Большому. Как мы помним, в апреле 1537 г. по требованию великокняжеского правительства кн. Ю. А. Оболенский со старицким войском был послан на Коломну. В Повести рассказывается, как он, услышав, «что князь его пошол из свое отчины», молился о том, чтобы Спас и Богородица «сподобили его доехати своего государя князя Ондрея Ивановичь». Затем, «утоясь у воевод великого князя и детей у боярских», воевода «по-ехаша с Коломны своего князя доежжати». Ю. А. Оболенский нагнал князя Андрея на новгородской дороге, на речке Березае, «мало не доехав Едрого яму». Обрадованный приездом воеводы старицкий князь «обещась его жаловати, и одариша его дарми многими, и учинишь ему честь велию пред всеми»145.
И. И. Смирнов интерпретирует этот эпизод Повести таким образом, будто воевода бежал из Коломны к своему князю один, без спутников146. Однако более внимательное прочтение текста источника приводит к другому выводу. Автор Повести упоминает о том, что по дороге кн. Ю. А. Оболенскому пришлось переправляться через Волгу; описание переправы содержит весьма характерные детали, которые заслуживают того, чтобы их здесь привести: оказывается, воевода «Волгу лез под Дегуниным и, перевезшись, пове-леша суды перевозные просечь»М7 (выделено мной. — М. К.). Кому же кн. Ю. А. Оболенский мог приказать «просечь» суда после переправы? Вероятно, своим спутникам. Еще показательнее то обстоятельство, что судов понадобилось несколько: очевидно, таким образом, что старицкого воеводу сопровождал маленький отряд.
Но не только воеводы демонстрировали верность своему князю: достаточно вспомнить о старицких детях боярских Судке Сатине и Якове Веригине, предупредивших в свое время князя Андрея об аресте его боярина кн. Ф. Д. Пронского и о посылке на Волок великокняжеской рати148. Словом, картина вырисовывается не столь однозначная, как это представлялось ряду историков. Побе-
145 ПСРЛ. Т. 28. Прил. С. 357.
146 Смирнов И. И. Очерки политической истории. С. 67.
147 ПСРЛ. Т. 28. Прил. С. 357.
148 ПСРЛ. Т. 8. С. 293.
206
Часть I. Кризис власти и борьба за власть в 1530—1540-х гг.
ги из лагеря старицкого князя, безусловно, имели место, но восьми имен «изменников», которых упоминает автор Повести (включая одного дворянина — кн. В. Ф. Голубого-Ростовского, четырех детей боярских, сына кн. Ф. Д. Пронского, шута и погребного ключника), явно недостаточно для вывода о «массовой измене» старицких детей боярских.
Более того, описанные выше случаи побегов старицких детей боярских в Москву «уравновешиваются» сведениями о переходе на сторону князя Андрея Ивановича во время его новгородского похода ряда местных помещиков. После подавления старицкого мятежа, как сообщает Воскресенская летопись, было казнено 30 человек — детей боярских великого князя, новгородских помещиков, которые «приехали в ту пору к князю Андрею да и к Новугороду были пошли с князем»149. Из них по имени летописец называет двоих: Андрея Иванова сына Пупкова и Гаврилу Владимирова сына Колычевых150, однако, как установил еще С. Б. Веселовский, имена Колычевых в этом сообщении перепутаны. По родословной книге выясняется, что имелись в виду Гаврила Иванов сын Пупков-Кол ычев и Андрей Владимиров сын Колычев151. Из того же источника явствует, что вместе с Гаврилой Пупковым был казнен его брат Василий — «во княжь Андрееве Ивановиче вине, по отъезде, как князь Андрей Ивановичь пошел было к великому Новугороду»152. По весьма вероятному предположению С. Б. Веселовского, жертв среди Колычевых, возможно, было еще больше, так как в этом поколении родословные книги называют среди них слишком много бездетных (23 — на 41 человека)153.
