Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
279 Леонтьев А. К. Образование приказной системы управления. С. 87.
280 PK 1598. С. 96.
281 Сб. РИО. Т. 59. С. 65, 67, 102, 146, 166, 194.
282 Леонтьев А. К. Образование приказной системы управления. С. 95—97.
283 РГАДА. Ф. 281 (ГКЭ). Кострома. № 39/5006.
284 АСЗ. Т. IV. № 166, 454, 456. С. 128, 335, 336.
Глава 9. Нарождающаяся бюрократия: дворецкие, казначеи, дьяки_ 501
Александро-Свирской пустыни285. Наконец, Иван Бакака Карача-ров совмещал выполнение разрядных функций с активной дипломатической деятельностью: в 1542 и 1549 гг. он участвовал в приеме литовских послов, а затем в составе посольства М. Я. Морозова ездил в Литву286.
* * *
Наряду с великокняжескими дьяками источники 30—40-х гг. XVI в. знают еще одну категорию приказных людей — дворцовых дьяков. Последние не обладали авторитетом и самостоятельностью государевых «ближних» дьяков; в своей деятельности они непосредственно подчинялись дворецким, о чем сохранилось прямое свидетельство. На обороте духовной памяти П. М. Молечкина (1523/24 г.) сделана характерная помета: «Лета 7042-го, марта 20 вторый день сю духовную грамоту Петра Мотфеева сына Молечкина по дворецкаго приказу Ивана Юрьевичя Поджогина дворъцо-вай дияк Поспел Неклюдов Лебедева выдал Петровой жене Алене и руку свою к сей духовной грамоте приложил»287 (выделено мной. — М. К.).
Круг обязанностей дворцовых дьяков ограничивался рамками дворцового ведомства. Показательно, что никто из них не участвовал в переговорах с иностранными представителями, хотя они нередко назначались приставами, которые должны были «беречь» послов и снабжать их продовольствием («кормом»)288. Угощение, которое от государева имени доставляли послам, также подлежало учету в дворцовом ведомстве289.
285 Архив СПб. ИИ. Кол. 2. On. 1. Д. 27. Л. 36 об. - 42 об. (дьячие подписи на сставах: л. 42 об.). Грамота опубл.: Материалы по истории Карелии XII— XVI вв. Петрозаводск, 1941. № 62. С. 151-154.
286 Сб. РИО. Т. 59. С. 148, 269, 287, 309, 331.
287 АФЗХ. Ч. II. № 91. С. 88. Духовная покойного мужа была возвращена Алене вместе с его вотчиной, отписанной после смерти П. М. Молечкина (1531/32 г.) на государя. Дело было пересмотрено тверским дворецким И. Ю. Шигоной Поджогиным в пользу вдовы уже при новом великом князе, Иване IV, в марте 1534 г. (см.: Там же).
288 В январе 1537 г. одним из приставов у литовских послов был дворцовый дьяк Темир Мишурин; в марте 1542 г. аналогичное поручение выполнял дворцовый дьяк Юрий Данилов сын Звягин (Сб. РИО. Т. 59. С. 64, 145).
289 См., например, запись в посольской книге (январь 1537 г.): «А что Иван [Тучков. — М. К.] возил от великого князя послом ествы и питья, и то писано у дворетцкого болшего у князя Ивана у Кубенского и у дьяков, у Бакаки Карачарова и у Обрюты Мишурина» (Там же. С. 67).
502
Часть II. Механизм принятия решений и управление страной...
Дворцовый дьяк Гаврила Щенок Васильев сын Белого принимал участие в декабре 1546 — январе 1547 г. в организации смотра невест для Ивана IV290. Дьяки дворцового ведомства сопровождали царя в походах291. Но все же чаще они упоминаются в источниках в связи с поземельными делами. Так, дворцовый дьяк Иван Третьяк Михайлов сын Дубровин в 1541/42 г. описывал вместе с писцами кн. Р. Д. Дашковым и Ф. Г. Адашевым Московский уезд292. В июне 1536 г. дьяк Новгородского дворца Никита Великий вместе с великокняжеским дьяком Фуником Курцевым и конюхом Бундом Быкасовым отписывали на государя у монастырей и церквей пожни, на которые у владельцев не было жалованных грамот и которые не были записаны в писцовых книгах293. Другой новгородский дворцовый дьяк, Дмитрий Тимофеев сын Скрипицын, распоряжался в начале 40-х гг. предоставлением земель и угодий на оброк294.
Еще один пример специализации на определенных видах административной деятельности являли собой ямские дьяки: они ведали дорогами и ямщиками и, помимо этих прямых обязанностей, выдавали полные и докладные грамоты на холопов295. Ямские дьяки подчинялись казначеям, но вот собственно казенные дьяки почти до самого конца изучаемой эпохи в источниках практически не встречаются. Это обстоятельство дало повод к недоразумениям. А. А. Зимин, по сути, отождествлял казенных дьяков с великокняжескими, противопоставляя им дворцовых дьяков296. Но с такой интерпретацией трудно согласиться. Как было показано выше, Федор Мишурин, самый влиятельный дьяк периода правления Елены Глинской, нередко выдавал грамоты вместе с дворецким кн.
290 Назаров В. Д. Свадебные дела XVI в. № 7, 8, 11. С. 119, 120.
291 Так, в Казанском походе зимой 1547/48 г. царя сопровождали дворцовые дьяки Шестак Воронин и Гаврило Северицын: PK 1598. С. 115.
292 См. выданную ими Троицкому слуге 3. Руготину правую грамоту: OP РГБ. Ф. 303. Кн. 531. Л. 100-102 об.
293 ПКНЗ. Т. I. С. 309, 328. Несколько лет эти пожни находились в ведении Новгородского дворца, а в 1539/40 г. по великокняжеской грамоте были переданы конюшему В. И. Шадрину (Там же. С. 351).
294 ПКНЗ. M., 2004. Т. 4. С. 483; Самоквасов Д. Я. Архивный материал. Новооткрытые документы поместно-вотчинных учреждений Московского царства. M., 1909. Т. II. С. 383.
