Вишневосадская эпопея. В 2-х т. Т. I. - Бродская Г.Ю.
ISBN 5-7784-0078-0
Скачать (прямая ссылка):
208
кая же конкуренция? Чем больше хороших артистов, тем лучше» (1.5.223).
Чехов запомнил Станиславского своих первых с ним встреч богатым фабрикантом, распорядителем светских костюмированных балов и «театралыгачавшим» Дон Жуаном. В сознании Чехова отпечаталось, должно быть, как легко, как элегантно поднимался по парадной лестнице Благородного собрания красавец «исполинского росту» в костюме, стоившем тысячи, в высоких испанских сапогах и со шпагой, самовлюбленно оглядывавший себя в зеркалах Благородного собрания. «Исполинского росту» — это из дневника Станиславского. И самокритика его осталась там же, в дневнике. А потом, оглашая бальный зал «трубоглас-ным органом», это из тех же дневниковых записей, распорядитель-исполин без донжуанского грима, но несомненный Дон Жуан в своем костюме и в повадках, возвышался над толпой гостей, над вьющимися вокруг него хористками, среди которых мелькнула Мария Николаевна Сумбатова, с которой Чехов раскланялся у зеркал, и затерялась Мария Петровна Лили на-Снегурочка. С ней Чехов еще не знаком.
И в феврале следующего 1890 года Чехов принял приглашение на костюмированный масленичный бал Общества искусства и литературы в залах Благородного собрания. Этот бал — вокально-художественный праздник — проходил под вывеской: «Европа в костюмах и песнях».
В одном из писем начала февраля 1890 года Чехов сообщал своему адресату, искавшему с ним встречи, что утром 8 февраля он смотрит «Федру» в Малом.
И «Федру» с Ермоловой утром 8 февраля ои смотрел.
Через несколько дней он у Ермоловой обедал. «Пообедав у звезды, два дня потом чувствовал вокруг головы своей сияние», — хвастался ои кому-то из приятелей (11.6:19). «Курс мой поднялся на целую марку», — хвастался он другому (11.6:21).
Девятого вечером «зеваю на балу у Общества искусств и литературы» в Благородном собрании, — сообщал Чехов тому же адресату свои планы на следующий после «Федры» день (11.6:16).
На балу у Станиславского ои готовился зевать. Ничто его будто бы в Благородном собрании не прельщало.
Не то что на обеде у Ермоловой.
А все же в Благородное собрание пошел...
И следующее приглашение принял. И еще одно, и еще, и еще...
Тоже небось прикидывался модно-разочарованным...
Балы, проводившиеся для подкрепления средств Общества, Станиславский режиссировал по-купечески размашисто, богато. Леоии-дандреевское, если без символизма и метафизики, а буквально: «Как пышно, как красиво на балу у человека» — это про него, богатого купчика, который может позволить себе роскошь занятия искусством.
14 Бродская, том 1
209
Залы Благородного собрания, их расположение, их конфигурацию Станиславский знал отлично.
Ежегодно на пасхальные каникулы братья и сестры Алексеевы приходили сюда на традиционный бал, который устраивал Иван Алексеевич Ермолов, дядя Марии Николаевны, учитель танцев Кости и Володи.
Содиректор Чайковского по PMО, Станиславский курировал проходившие здесь несколько лет назад симфонические концерты Эрман-сдерфера и другие музыкальные вечера.
На балу «Европа в костюмах и песнях» гостей встречали у входа гигантские искусственные цветы.
Цветы и иллюстрированные программки праздника в разукрашенных залах продавали дамы, члены Общества, одетые в костюмы эпохи Ватто.
В павильоне литературы, оформленном в виде полураскрытого тома с громадной чернильницей и пером, дама в костюме старухи-литературы торговала книгами и брошюрами из магазинов Вольфа и Готье.
В другой комнате, екатерининской, установили декорацию из «Микадо», японофильского спектакля Алексеевского кружка, на нем побывала вся театральная Москва, отдававшая должное артистичности братьев и сестер Константина Сергеевича. Стильно одетые, стильно причесанные и стильно двигавшиеся в своих узких кимоно, они ловко играли при этом веерами и другими японскими аксессуарами.
«Японцы» и «японки» в азиатских костюмах из гардероба «Микадо» продавали в екатерининской комнате японские вещи и духи от Бодри и Брокара.
В круглой комнате бил фонтан из духов.
В следующем зале устроили сказочное русское «Царство леших»: «избушки на курьих ножках, совы, змеи, лешие, грибы и прочие страсти» (1.8:93).
О стилистических наворотах в оформлении праздника Станиславский не задумывался.
Были у него и малороссийский уголок, и восточный базар, и малороссийские и восточные костюмы.
Художник Константин Коровин сочинил декорации и убранства «испанской венты», уголков Венеции, парижского бульвара с кафе и русского кабачка.
В кавказских декорациях «кавказцы» продавали фрукты и безделушки.
В саду XVII века в соответствующих костюмах фабрикантши-благотворительницы продавали шампанское и цветы.
210
В полночь по всем комнатам шествовало жюри, вручавшее победителям розыгрышей, лотерей и викторин и всем участникам вокально-художественных номеров дорогие подарки и подношения.
Среди выступавших в концертном отделении бала «Европа в песнях» особый успех выпал на долю цыганского табора, составленного из членов Общества. В цыганском хоре солировала артистка-любительница В.Ф.Комиссаржевская.
