Англия под властью дома Стюартов. Т. 2 - Юм Д.
ISBN 5-89329-531-5
Скачать (прямая ссылка):
У землевладельцев, согласившихся дать поручительства, не осталось другого способа избавить себя от неприятностей, кроме как согнав с уча-
Глава VII (XXII)
295
стков арендаторов, подозреваемых в симпатии к сектантам, что вело к обезлюдению их поместий. Бедственное же положение несчастных держателей усугубил указ Тайного совета, запретивший где-либо принимать или предоставлять жилище тем из них, кто не может предъявить свидетельство о своей религиозной благонадежности, выданное приходским священником, А чтобы самые строптивые и непокорные не могли избегнуть новых преследований, власти придумали еще одну уловку. По шотландскому законодательству, любой человек, заявивший под присягой в присутствии судьи, что ему угрожает опасность со стороны другого лица, мог добиться судебного постановления о «защите через закон», в соответствии с которым названное им лицо обязано было под страхом заключения в тюрьму или объявления вне закона найти поручителей за свое хорошее поведение. И вот теперь Лодердейлу пришла в голову абсурдная идея: король может просить у суда подобной «защиты* от собственных подданных. Под этим софистическим предлогом людей, отказавшихся подписывать злополучные поручительства, вызывали в Тайный совет, где от них требовали дать обязательство под страхом штрафа в размере двухгодичной ренты не посещать сектантские моления самим и не дозволять присутствовать на этих запрещенных собраниях своим держателям и домочадцам. Так к тирании добавилось крючкотворство, а величие короля, которое думали вознести еще выше, на самом деле оказалось умаленным, ибо получалось, что монарх вынужден был искать таких же гарантий безопасности, каких мог бы потребовать кто-либо из его подданных, убоявшийся своего соседа.
Существовал старинный, но редко применявшийся закон, по которому человек, обвиненный в преступлении и не явившийся в суд, мог быть интеркоммунирован, т. е. публично объявлен вне закона, и тогда всякий, кто вступил бы с ним в малейшее общение, каковы бы ни были его причины — деловые связи, родство или даже христианское милосердие, должен был подвергнуться тем же наказаниям, которые закон налагал на самого преступника. И вот теперь суды вынесли несколько постановлений об интеркоммунировании против тех, кто произносил и слушал проповеди на запрещенных религиозных собраниях, а из-за этого сурового и даже абсурдного закона число «виновных» возрастало в геометрической прогрессии. Не следует удивляться, если правители становятся тиранами там, где сами законы отличаются такой бессмысленной жестокостью.
Чтобы мольбы угнетенного народа не могли достигнуть престола, Тайный совет запретил под, страхом суровых наказаний всем аристократам и дворянам-землевладельцам покидать пределы королевства — чрезвычайно суровый указ, в особенности применительно к подданным, чей государь постоянно живет в другой стране. Невзирая на это решение Тайного совета, Кассилис, а вслед за ним Гамильтон и Твиддал отправились в Лондон и принесли свои жалобы королю. Неистовая жестокость, которую проявил в своих действиях Лодердейл, была совершенно чужда характеру Карла, и он немедленно распорядился не требовать более от землевла-
296
События 1678 года
дельцев поручительств за держателей и не издавать судебных постановлений о «защите через закон» Но так как события, происходившие где-то далеко, редко волновали его по-настоящему, то он не почувствовал должного возмущения против тех, кто злоупотреблял полученными от него полномочиями, и, едва успев отменить эти тиранические меры, написал письмо к Тайному совету, в котором, поддавшись новым внушениям, одобрил их и признал законными Подобное доказательство монаршего доверия могло сделать еще более тяжелой руку министров, однако сам король, не позволяя даже тем из шотландцев, кто искренне этого хотел, провести различие между ним и их притеснителями, явно рисковал потерей любви своих подданных
Рассказывают,192 что Карл, выслушав до конца споры вокруг шотландских дел, заявил «Насколько я понимаю, Лодердейл повинен во многих дурных поступках по отношению к народу Шотландии, однако я не нахожу, чтобы он совершил что-либо, противное моим интересам», — слова, недостойные монарха1
Пока Гамильтон и другие недовольные лорды были в отсутствии, король разрешил Лодердейлу созвать в Эдинбурге Конвент сословий Собрание утвердило субсидию короне, полностью одобрило правительственные меры Лодердейла, а в своих обращениях к королю поспешило изъявить величайшее удовлетворение и восторг Но эта демонстрация покорной услужливости произвела в Англии действие, прямо противоположное тому, на которое рассчитывали особы, за ней стоявшие Все пришли к выводу, что самый голос свободы в Шотландии заглушён и что из-за полного господства тирании злоупотребления укоренились настолько, что стало опасно даже говорить о них или жаловаться государю, который один еще способен был их пресечь Рабское состояние соседнего королевства приводило к мысли о деспотических наклонностях короля, а неистовая жестокость, с какой применялась в Шотландии верховная власть монарха, заставляла англичан с тревогой думать о тех бедствиях, которыми потеря свободы может обернуться для них самих Если даже протестантская церковь не останавливается перед столь безжалостными гонениями, то каких же ужасов, спрашивали себя англичане, следует ожидать от торжествующего папизма, который во все времена открыто заявлял о своей решимости огнем и мечом истреблять все враждебные ему секты и вероисповедания? И если первые шаги на пути к неограниченной монархии оказались столь тираническими, то сколько же несчастий обещает Англии полная победа самовластия, когда наемная армия рассеет всякий страх перед оппозицией, а давно и прочно укоренившаяся привычка уничтожит всякое чувство стыда'
