Гражданское право. Общая часть - Диденко А.Г.
ISBN 9965-9576-7-3
Скачать (прямая ссылка):
Основания перехода прав кредитора к другому лицу в силу законодательных актов содержатся в ст. 344 ГК. Перечень не носит исчерпывающего характера, и законодательными актами могут быть предусмотрены иные случаи. В перечень включен переход прав:
1) в результате универсального правопреемства в правах кредитора. Универсальное правопреемство означает переход всех прав и обязанностей кредитора другому лицу. Универсальное правопреемство имеет место при смерти гражданина, реорганизации юридического лица;
523
2) по решению суда о переводе прав кредитора на другое лицо, когда возможность такого перехода предусмотрена законодательными актами. Примером перехода права кредитора по решению суда может служить перевод судебным решением на участника общей долевой собственности права на долю в общем имуществе, которую приобрело третье лицо без учета права участника общей долевой собственности на преимущественную покупку этой доли (п. 3 ст. 216 ГК);
3) вследствие исполнения обязательства его гарантом, поручителем или залогодателем, не являющимся должником по этому обязательству. Гарант, поручитель или залогодатель-вещный поручитель, исполнившие свое обеспечительное обязательство (см. Лекцию 29), приобретают в исполненной части права кредитора основного обязательства;
4) при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая. Суброгация означает, что к страховщику, осуществившему страховую выплату, переходит право требовать возмещения убытков в пределах произведенной выплаты с лица, ответственного за наступление страхового случая.
Первоначальный кредитор обязан передать новому кредитору наряду с правом и документы, которые его удостоверяют, а также необходимые для реализации права сведения. При цессии прав, возникающих из договора, контрагент (должник), в свою очередь, может требовать предоставления новой стороной-кредитором доказательств перехода к ней прав (ст. 342 ГК). До представления таких данных должник может не исполнять обязательства, не рискуя при этом впасть в просрочку (п.1 ст. 342 ГК).
В настоящее время одни авторы рассматривают цессию как самостоятельный договор, другие не придают ей самостоятельного договорного значения1 .
Наиболее веский аргумент, имеющий практическое значение, в пользу отрицания самостоятельности договора цессии, выдвигаемый российскими авторами, таков: если договор цессии - самостоятельный договор, отличный, в частности, от договора дарения, это дает возможность обойти запрет безвозмездной передачи прав между коммерческими организациями, стоит лишь назвать договор, по которому безвозмездно пере-
1 Обзор позиций различных авторов по данному вопросу см.: М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. Договорное право. Книга первая. Общие положения, Изд. Второе. М.: Статут, 1999. С.464-467; Л. Новоселова. Сделка уступки права требования и основания ее совершения. // Хозяйство и право, 2003, № 7. С. 24-26.
524
ходит право, «цессией»1 . Однако этот аргумент не работает в тех законодательных системах, где нет запрета дарения между коммерческими организациями. Казахстанское законодательство в рассматриваемой области существенно отличается от российского. Ст. 575 ГК РФ запрещает дарение между коммерческими организациями; ст. 509 ГК РК такого запрета не содержит. Поэтому для правоприменительной практики России воз-мездность или безвозмездность договора, по которому происходит уступка права требования, имеет существенное значение, а для казахстанской - этот момент не является столь важным. Кроме того, в силу п.3 ст.510 ГК дарение принадлежащего дарителю права требования к третьему лицу прямо разрешено и производится в соответствии с общими правилами об уступке требования.
Право передачи требования является элементом правоспособности обладателя субъективного права. Вступая в правоотношение и становясь носителями субъективных прав и обязанностей, субъекты гражданского права одновременно обогащают свою правоспособность, насыщая ее новыми элементами. В частности, именно у участников правоотношения появляется такая новая юридическая возможность, как распоряжение по своему усмотрению принадлежащими им гражданскими правами, в том числе правом на защиту (ст. 8 ГК). В качестве составной части такой возможности закон наделяет кредитора правом передать свои права третьим лицам. Юридические факты, посредством которых двое до этого не связанных между собой субъектов (кредитор по какому-либо обязательству и третье лицо) становятся цедентом и цессионарием, то есть сторонами нового обязательства — носителями субъективных прав и юридических обязанностей, с соответствующим превращением возможности пра-вообладания (права на передачу своих прав) в действительное обладание правами и обязанностями, перечислены в ст. 7 ГК и сводятся чаще всего к договору. Сходный прием используется законодателем при наделении обладателя субъективного права собственности известной триадой правомочий. Но можно ли при этом рассматривать осуществление какого-либо из этих правомочий, допустим, распоряжение вещью, как самостоятельную сделку? Очевидно, нет, даже если для распоряжения законодатель сгруппировал бы воедино несколько норм и установил достаточно четкие границы применения, как это сделано для цессии. Правомочие распоряжения точно так же, как и правомочие уступки права требования, реализуется при наступлении юридического факта — обыкновенно
