Яковлевские ткачи - Ковалёв А.Д.
Скачать (прямая ссылка):
«Товарищи яковлевские рабочие!
Вы поднялись на борьбу со своими угнетателями фабрикантами. Вы забастовали, вы объявили своим фабрикантам, что не хотите жить как скотина, а хотите жить как люди».
Оканчивалась листовка призывом к тесной спайке: один за всех и все за одного*.
Утром, перед тем как идти за ответом, все рабочие собрались на «Карачихе». Большевик Михеев выступил с речью.
— Товарищи! Вы объявили забастовку. Наконец-то стали вырываться наружу тяжкие страдания, которые сами рабочие уже не в силах сдерживать, о которых молчать невмоготу. Это протест против каторжного труда без отдыха, против грошевого заработка, против нищеты» голода и холода. Это желание иметь нечто лучшее, чем хлеб из мякины, рубище-одежду, конуру-жилище. По утверждению хозяев, рабочие всегда недовольны. Среди них постоянно заводятся возмутители и крамолъ-
*Иэ воспоминании Александра Ильина. Рукопись хранится в городской библиотеке Прнволжска.
50
пики, которые подстрекают к забастовкам. Фабриканты заводят черные списки «неблагонадежных» и передают их на другие фабрики, чтобы остерегались. Каждую пасху одно и то же — чистка. Вот и получается: кому пасха — светлый праздник, а рабочим — судный день. На стороне хозяев законы, войска, полиция. На нашей стороне правда и справедливость. Наша сила в сплочении и единстве.
После митинга были розданы листовки. Все построились в колонну и с песнями отправились в село за ответом.
Когда прочитали ответ и ультиматум хозяев, в котором говорилось, что «если рабочие не явятся на работу в продолжение трех дней, считая с начала прекращения работ, то договор на законном основании будет расторгнут и тогда рабочие приглашаются за получением расчета», поднялся невообразимый шум.
— Дудки! Подавитесь своими подачками! Квартирные давай! Живодеры!
16 мая вновь собрались все рабочие и к старым требованиям добавили новые: убрать с фабрик некоторых служащих и, в первую очередь, управляющих Самарина, Кузнецова, мастера Комарова...
Исправник собрал фабрикантов на второе совещание. Но никто из них ни в чем не хотел уступать. Более «покладистым» оказался М. Сидоров, который согласился на выдачу квартирных денег. Он понимал, что от забастовки убытков будет больше. Дело в том, что в это время бастовал огромный Лодзинский фабричный район и владельцам костромских фабрик удалось перехватить большие заказы.
Но о выгодности момента знали и рабочие, а потому были уверены, что первыми пойдут на попятную хозяева.
К рабочим вышел исправник и объявил, что никаких уступок по сравнению с тем, что обещано два дня назад, хозяева не сделали.
— Поэтому мой совет, надо уступить и вам, — добавил он.
— Пусть примут уволенных и дадут квартирные, тогда и встанем на работу. На меньшее не согласны, — ответили рабочие.
51
— Я только хочу предупредить вас, что по закону от 4 мая 1905 г. рабочим запрещено собираться под открытым небом. А если хотите устроить собрание, то заявите за три дня приставу и выберите делегатов.
В число делегатов был избран и К. Михеев. Рабочие НИ в чем не хотели давать повод для вмешательства полицейских, которых набралось в селе более тридцати человек, считая урядников и надзирателей. Несмотря на то, что казенки и кабаки были закрыты, все стражники каждый день ходили пьяные и готовы были в любую минуту броситься «наводить порядок». Поэтому делегация рабочих тут же заявила исправнику, что, если он не приструнит хозяев за водку, которую они выставляют стражникам, то рабочие пошлют телеграмму губернатору. Это подействовало.
Решено было выжидать, а за ответом приходить через каждые три дня. 20 мая, на восьмой день забастовки, переговоры назначили в Полевом корпусе. Вместе с делегацией явились все рабочие. Сюда же пришли стражники, урядники, городовые.
Михеев находился в составе делегации, а «Иван» рассказывал рабочим о борьбе на фабриках Костромы, о рабочем единстве.
В это время на переговорах стороны почти пришли к соглашению по всем пунктам, кроме квартирного рубля и приема уволенных. По указанию Волгина и Дуба-хияа, на последнем просили в случае чего не настаивать, Сидоров предложил дать по сотне рублей отступных всем уволенным, но М. Дородное предложил передать дело на решение третейского суда.
О всех судах знали делегаты, но о третейском слышали впервые. Михеев объяснил суть третейского суда и предложил быть посредником между рабочими и фабрикантами. Рабочие согласились.
Когда М. Калабаев объявил, что они третейским судьей выбрали товарища «Константина», то запротестовали фабриканты. А М. Сидоров кинулся на улицу и стал кричать, что он согласен рубль на рубль положить и квартирных по пятерке дать, только пусть рабочие гонят прочь от себя этого смутьяна из Костромы.
Переговоры были прерваны, так как фабриканты отказались от посредничества Михеева.
52
Чтобы рассказать рабочим о переговорах и обсудить дальнейшие действия, решили вновь вернуться на Кара-чиху. Но неожиданно произошел раскол. Некоторые рабочие фабрики Сидорова, соблазнившись обещанием хозяина, решили вести переговоры обособленно. Когда же они пришли к Сидорову и напомнили ему об обещании, он отказал:
