Граф И. И. Воронцов-Даш ков. Наместник Кавказский - Исмаил-Заде Д.И.
ISBN 5-9524-1971-2
Скачать (прямая ссылка):
Нужно заметить, что графиню Елизавету Андреевну все страшно боялись. Задолго до ее приезда в Тифлис докатилась до нас молва, что-де «графиня — это нечто страшное, что она иностранных царственных принцесс встречает кивком головы», часто не удостаивая их подачей руки и т. д.
И действительно, ее гордый, суровый вид наводил холод на всех, и мы ее очень боялись, избегая садиться за столом поблизости к ней, или визави. Между тем она была доброй женщиной, к которой надо было уметь «примениться». Армянское духовенство и армянские деятели это умели делать.
Правда, она была своенравная и всегда резко выражала свое неудовольствие. Как-то раз ее старший сын Илларион Илларионович, гусар Его Величества, запоздал с своим гостем, тоже гусаром, минуты на 2—3 к завтраку. Графиня при всех сделала замечание сыну, следовательно, и гостю, сказав в резкой форме: «Ларя, здесь тебе не ресторан».
Чтобы не возвращаться к графине Елизавете Андреевне, еще приведу два случая для ее характеристики. Как известно, в декабре месяце 1914 года дела наши под Сарыкамышем были скверны. Наша армия была почти окружена турецким «Наполеоном» Энвер-Пашой28. Создалась паника. Эту панику прежде всего создали высшие чины штаба действующей Кавказской армии. Эти господа сообщили своим семьям в Тифлис об опасности и о том, чтобы они готовились к эвакуации, т. е. к бегству на Северный Кавказ.
Тифлис затрепетал от страха. Армяне бросились восвояси. Жены штабистов упаковывали имущество, загрохотали по улицам грузовики. Словом, получился встревоженный «муравейник». И вот среди этого муравейника Тифлисский дворец хранил полное спокойствие — ни
411
Д.И. ИСМАИЛ-ЗАДЕ
одним штрихом не проявляя, что что-то могло случиться. Испуганное население, видя, что во дворце жизнь течет спокойно, без всяких перебоев и признаков к бегству, понемногу успокаивалось. На вопросы, обращенные к графине, — «Ваше Сиятельство, графиня Елизавета Андреевна! на фронте дела плохи, не лучше ли Вам выехать отсюда заблаговременно?» —• она ответила: «Только трусы убегают. Вместо того чтобы организовывать защиту родной земли, родного города, часть населения, особенно армяне, позорно бегут, не жалея на это средств. Я никуда не уеду».
Мы видим, что графиня не пощадила «своих армян» и семей высших чиновников Штаба армии.
Грузинское население тоже заявило, что оно никуда не убежит, останется у себя дома, готовое сложить кости в родной земле.
Мне приходилось наблюдать графиню в присутствии Государя и Великих князей. Она оставалась всегда сама собой: суровой, неподдельно важной и мало доступной. Я видел ее, как она очень ловко вязала какую-то вещь в присутствии Царя, не обращая ни на кого внимания. Она была бабушкой 38 внучек и внуков, которым иногда вязала подарки.
Я выше рке упоминал, что к графине Воронцовой-Дашковой надо было уметь подойти. Мне пришлось как-то ее пригласить на призовую джигитовку и рубку казаков (строевой сотни) Конвоя Наместника, а затем на завтрак на открытом воздухе.
Часть моих гостей по окончании джигитовки «бежала», отказавшись идти на соблазнительный завтрак на берегу живописной реки, среди цветущего весеннего поля. Они не могли преодолеть «страха», охватывавшего их в присутствии величественной графини. Часть трусливо бежавших принадлежала, как это ни странно, к военным, после страшно сожалевшим о своем малодушии.
Наместника не было. Графиня была самая высокая по положению из гостей. Мне нужно было создать настроение, а это настроение могло исходить только от графини. И вот я в своем тосте в ее честь задел чувствительную струну ее души — гордой, независимой, всеобъемлющей, православной, русской: я упомянул о днях тифлисской паники, развив смысл, значение и величие ее поведения в эти дни неудач на фронте.
Графиня стала неузнаваемой. Она много говорила, от души смеялась, дала тон застольной беседе и веселью. Завтрак сошел блестяще. Все чувствовали себя непринужденно весело, в том числе младший ее сын флигель-адъютант А.И. Воронцов-Дашков.
Мне рассказывали, как она стойко, мужественно и достойно перенесла издевательства большевиков, арестовавших ее в Ессентуках в
412
ГРАФ И.И. ВОРОНЦОВ-ДАШКОВ
1918 г. и державших ее и тюрьме на арестантском пайке29. И эта железная женщина никогда, насколько я знаю, не вмешивалась в служебные дела мужа. Она была строга и сурова прежде всего к себе, а потом ко всем.
& :Ц :|«
Спустя немного времени после своего назначения и прибытия на Кавказ Наместник поставил на очередь два кардинальных вопроса — вопрос о введении земского самоуправления на Кавказе и об открытии высшего учебного заведения в Тифлисе.
Два этих вопроса не видели света не по вине Графа Наместника. Я не буду касаться сути этих вопросов, достаточно полно очерченных в печати и знакомых широкой публике. Я отмечу только некоторые характерные черточки, которые так резко мне бросались в глаза при обсуждении этих сложных задач в условиях Кавказской многонациональной чересполосицы.
Хотя граф Воронцов-Дашков принял на свои «умные плечи» бремя управления Кавказом в буйное время революции, когда трудно было даже думать о каких бы то ни было реформах, но он тем не менее был преисполнен решимости осуществить намеченный им план коренных реформ в Кавказской жизни. И с этою целью он подбирал себе в ближайшие сотрудники людей даровитых, опытных, честных, умных, любящих Кавказ. Помощниками у него по гражданской части были сенаторы: Крымсултанов* (крымский татарин, бывший ординарец Генерального Штаба)30, затем Мицкевич31, Ватаци и, наконец, Петер-сон32, бывший (раньше, до 1914 г.) все время директором канцелярии Наместника. Вице-директором канцелярии по военно-народному управлению был наш Пражский профессор В.В. Стратонов33.
