Русь Нордическая - Дёмин В.Н.
ISBN 978-5-9533-2151-8
Скачать (прямая ссылка):
ты
то и безбоязно. Степенные, великодушные словеногородцы постарше в длиннополых посконных рубахах беспрекословно приняли духовное превосходство христианского подвижника. Они снабжали его ржаным хлебом и потчевали вкусными блинами с сотовым медом, а после парной бани с березовым веником вдоволь поили холодным квасом. Пребывание Андрея в Словенске совпало с очередной годовщиной казни и воскресения Спасителя. На пристани апостол собрал вокруг себя разношерстную толпу людей, через толмача поведал им о жизни и учении Иисуса, показал кипарисовый крест, с которым не расставался вот уже много лет. Как же они слушали — затаив дыхание, с просветленными лицами, стараясь уловить и осмыслить каждое слово! Особенно поражали его дети: шумные, звонкоголосые, они моментально смолкали, плотно обступали вероучителя, с серьезными лицами ловили каждое его слово, стараясь вникнуть в суть его удивительных рассказов и притч. Здесь же, на пристани, нашлись лодочники, согласившиеся проводить его дальше на север, к Святому острову...
Сейчас, содрогаясь от пронизывавшего до костей порывистого ветра, Андрей перебирал в памяти народы, которые еще могли встретиться на его пути. В древних эллинских книгах назывались аримаспы, исседоны, гипербореи... Говорят, последние обитают у самого полюса. Или обитали? Провожатые в один голос уверяли, что ответы на любые вопросы он, пожалуй, найдет там, куда теперь с таким упорством продвигалась утлая лодченка. Они уже проплыли полноводным Волховом, проследовали вдоль левого берега великого Ладожского озера, прозванного Нево, и там резко свернули к острову, маячившему на горизонте.
На дне лодьи лежал деревянный крест, который он намеревался поставить на самой северной отметке своего миссионерского хожения. Север давно уже стал его путеводной звездой. Для него это был сакральный ориентир, где Святой Дух и Божья благодать [ноосфера. — В.Д.] стократно усиленными нисходят на всякого, кто уверовал в Истину.
Поэтому не столь важно, где они установят крест. Важна сторона света, куда он будет смотреть. И такой стороной должен стать Север — и только Север!
Наконец, упрямое суденышко достигло удобной бухты, защищенной от неистовых волн. Гребцы выбились из сил, но достигли желанной цели — не иначе как благодаря присутствию апостола. Он первым ступил на берег и огляделся вокруг. Необитаемость острова явна была обманчивой. Повсюду виднелись выстроенные в ряд стоячие камни, некоторые из них образовывали круги и полукружья. То тут, то там попадались следы кострищ. Андрей Первозванный молча обошел языческое капище и поднялся на прибрежный холм. Шестеро славянских мужиков проследовали за ним с заступами и разобранным крестом. На вершине, открытой всем ветрам, они глубоко врыли крест в землю.
Апостол опустился на колени и обратился челом на север. Он шептал слова молитвы, которые рождались сами собой, как будто считывались с невидимого листа. Помявшись с ноги на ногу, славяне в конце концов тоже опустились на колени и стали шептать слова, кои чудесным образом рождались в их голове и сами собой слетали с языка. Молитва продолжалась недолго. Нужно было еще развести огонь, обсушить одежду, приготовить ужин и хорошенько выспаться перед обратной дорогой. А она предстояла еще более многотрудной. Двое обращенных в новую веру мужей— Сила и Лукослав— изъявили желание остаться на Святом острове— форпосте истинной религии— и побороться с дьяволом, низвергая установленные повсюду идольские изображения богомерзких богов Перуна, Белеса и особливо бесовой матери Мокоши.
Двум отшельникам суждено было положить начало христианской обители на Валааме. Подвижнические труды предстояли немалые. В разных концах острова находились полуразрушенные языческие капища. «Лабиринтов не трогать! — велел им на прощание апостол Андрей. — Это знаки других миров, к бесовскому наваждению отношения не имею
тих». И, действительно, лабиринты на Русском Севере просуществовали до наших дней. На Соловецких островах, близ другой христианской святыни, их разобрали только в середине XX века в ходе борьбы с пережитками темного прошлого. Но вскоре спохватились и по-быстрому восстановили вновь...
* * *
Исходя из всего вышесказанного, истинная этническая картина Восточной Европы и в I тысячелетии н.э., и в предшествующие века представляется совершенно иной, нежели она рисуется в учебниках, справочниках и исследованиях большинства ученых. На рубеже старой и новой эр (сам рубеж с точки зрения непрерывного исторического процесса является понятием исключительно условным, приспособленный к традициям христианского миропонимания) отнюдь не угро-финны доминировали в центральной и северо-западной России, а славянские племена, расселившиеся уже тогда от Черного и Азовского морей до Ладожского, Онежского озер и далее— на Север, включая, естественно, практически все Верневолжье и Приокский регион. Вся Прибалтика и далее по балтийскому побережью на Запад— вплоть до территории современной Ланий — также представляла собой исконную отчину славянства. Угро-финны и балты, конечно, тоже присутствовали, но не в таких масштабах, как это обычно изображается: ареал их распространения и проживания был, скорее всего, не сплошным, а очаговым.
