Битва ставок. Великое противостояние 1941-1945 - Александров А.
Скачать (прямая ссылка):
Гитлер оборвал предложение, повернулся к вошедшему в комнату Геббельсу, пугливо спросил:
— Произошло что-нибудь плохое, Геббельс?
— Нет, мой фюрер. Фон Крозиг передал вам письмо. Он предлагает в качестве посредников для контакта с Английским правительством президента Международного Красного Креста Бургхар-дта и регента Португалии Салазара.
— Это, Геббельс, запоздалые шаги, — разочарованно хмыкнул в ответ Гитлер. — Мы, конечно, должны стремиться завязать переговоры с англосаксами, но наш главный противник большевики, а они на переговоры с нами не пойдут.
425
— Да, мой фюрер, — согласно кивнул Геббельс и добавил: — Ялта лишний раз подтверждает ваш вывод.
13 февраля, когда войска маршала Конева овладели ШЛроттау и Яуером, Гитлер подписал жесточайший приказ, согласно которому на всей территории рейха начали свирепствовать чрезвычайные военно-полевые суды.
После вечернего доклада Гудериана об обстановке на Восточном фронте за 14 февраля фюрер до полуночи беседовал с «партай-геноссе» Борманом. На краю катастрофы: рейха им было что вспомнить, о чем в итоге посожалеть.
С начала февраля начальник Генштаба ОКХ Гудериан настойчиво добивался от Гитлера оставления внешних форпостов в Норвегии, Голландии и Италии и всемерного усиления войск на Востоке . Но фюрер не позволял даже из Курляндии взять две дивизии для усиления фронта по Одеру. Только игнорированием с его стороны: реальной обстановки объяснялся тот факт, что не на Зеелов-ские вы:соты:, а для обороны: Кенигсберга были переброшены: отряды СД, штурмовиков, добровольных стражников и полиции безопасности.
Снятая с Западного фронта 6-я танковая армия СС Дитриха была также, вопреки предложениям Гудериана, переброшена не на подкрепление 9-й и 4-й танковой армий, а в Венгрию, чтобы: отвоевать там районы: нефтедобычи.
Вечером 24 февраля канцлер Третьего рейха в последний раз встретился в своем бункере с гаулейтерами земель. Он вошел в большой конференц-зал, поддерживаемый рейхслейтером Борманом, и неуклюже опустился в кресло у торца стола. Некоторое время его налитые кровью глаза безучастно скользили по лицам недавно еще могущественных заправил Германии, не задерживаясь подолгу ни на одном из них. Но каждый из гаулейтеров понимал: «Вместе с фюрером уходила в небытие и их значительность, их безграничная власть, потому что послевоенной Германии потребуются новые люди, которые будут дорожить честью страны».
Пауза затягивалась. Гитлер собирался с духом, хотел поднести к губам стакан сока, но рука вновь сильно задрожала, и он не смог этого сделать. Опустив стакан на стол, обрел временную уверенность, задиристо бросил в зал:
— Возможно, господа, скоро вот так же будет трястись и моя голова. Но сердце — никогда!
В уголках его рта выступили пузырьки липкой слюны. Фюрер небрежно смахнул их трясущейся рукой и начал негромко говорить, все более и более распаляясь:
— Если кто-то отчаялся и считает, что все кончено и Германии уже не подняться, то он заблуждается. Я уверенно смотрю в будущее . У меня есть секретное оружие, и оно непременно сработает.
426
Есть и еще кое-что. В последний момент это поможет изменить ситуацию к лучшему, переломить обстановку. Надо только уметь ждать свой час!..
Утренний доклад Гудериана 25 февраля о положении на Востоке дышал оптимизмом. Войска оперативной группы «Земланд» продолжали атаковать позиции русских у Фишхаузена с целью удержания коридора до Кенигсберга. Начальник Генштаба ОКХ сознательно умолчал о прорыве войск Рокоссовского к Кёзлину и их наступлении на Данциг из района Бютова. Он предложил войска 11-й армии Штейнера переподчинить генерал-полковнику Раусу, переброшенному в район Штаргарда из Восточной Пруссии. Гитлер согласился с этим предложением, но вновь запретил отвод войск
2-й армии Вейса за Одер из Восточной Померании. «Ничего не сдавать без боя!» — исступленно кричал фюрер.
Доклад о прорыве войск Конева на Нейсе и блокаде гарнизонов в Глогау и Бреслау Гудериан тоже отложил на последующее время. Он понимал, что любое обсуждение в Главной Ставке ситуации на фронте 4-й танковой и 17-й армий Грезера и Шульца не изменит к лучшему их тягостного положения. Лицезреть же очередной приступ буйства Верховного Главнокомандующего ему крайне не хотелось.
Хотя в последние февральские дни Восточный фронт будоражили лишь бои местного значения на Земландском полуострове, под Кенигсбергом и в Восточной Померании, в «бункере фюрера» нарастали предчувствия неизбежного обвала на Одере. Но рейхсмаршал Геринг бодро доносил в Главную Ставку об успехах реактивной авиации: «Ме-262 «Ласточка» атаковали бомбардировочные армады англосаксов, «Арадо-234» штурмовали боевые порядки танковых сил русских на Берлинском направлении».
С переходом русских в наступление 3 марта в Восточной Померании войска группы армий «Висла» терпели одну неудачу за другой. Гиммлер буквально разрывался между штабом группировки и Берлином, но предотвратить катастрофу было уже не в его власти . Не спасали положения и «выдвиженцы» Гудериана — генералы Венк и Раус, которых он сумел внедрить в командование эсэсовским объединением. Фронт на Одере стремительно деградировал. Кисходу 4 марта 1-я гвардейская танковая армии Катукова, восточнее Деепа, прорвалась к побережью Балтийского моря.
