Свирель Багашара. Записки натуралиста - Самусев И.
Скачать (прямая ссылка):
7—163
97 Много воробьев гибнет зимой от холода. Много их гнезд разоряют ребятишки. И жаль, что даже взрослые иногда не пресекают этой бессмысленной жестокости. Спасает воробьев от истребления только большая их плодовитость.
Интересно, что воробьев в Америке не было. Их завезли туда лет сто назад для борьбы с сельскохозяйственными вредителями. С тех пор они там и распространились и вредными птицами не считаются.
ПОДКИДЫША ВЫШВЫРНУЛИ
Молодого воробья-слетка деревенские мальчишки принесли нам в школу. Желторотого угощали дождевыми червями, букашками. Все это он охотно ел.
А над ним, за оконными наличниками сельской школы, суетились старые воробьи. Там у них были гнезда. Решили ребята подбросить молодого воробья в одно из гнезд. Пусть они и кормят подкидыша. Один мальчик залез на окошко и сунул воробьишку за наличник, в гнездо. Как подняли тут старые воробьи крик, как засуетились! Самец-воробей шнырял то в гнездо, то обратно. И вдруг из-за наличника вылетел, да не сам вылетел, а был вышвырнут наш подкидыш!
Вот так раз, не признали его воробьи за своего!
Снова положили птенца в то же гнездо и снова хозяева гнезда вышвырнули его оттуда, и шлепнулся он на землю. Так повторилось и после следующей попытки водворить подкидыша в гнездышко. Старые воробьи решительно не желали его усыновлять.
Другим птичкам подбросишь, кормят как своего. Чечетки, например, кормили щегленка, правда, меньшего возраста. Кукушонка кормят многие птички. А
98 воробьи прогоняют. Или хватало им хлопот со своим новым потомством и здорового уже нахлебника-тунеядца кормить не хотели?
Мы оставили их в покое.
СУХОНОСЫ
Сухонос — дикий гусь. Встречается он на Дальнем Востоке, местами — в Восточной Сибири и в Восточном Казахстане на озере Зайсан. Сухонос несколько больше обычного серого гуся. У него длинный черный клюв, а по светло-серой шее сверху тянется рыжевато-коричневая полоса.
Когда-то на Зайсане гуси эти были многочисленны и встречались повсюду. Позже я их искал три года и нашел только в одном месте, на тихой протоке старого русла Черного Иртыша.
Гусь этот не любит соседства с людьми и держится обычно в наиболее глухих зарослях.
В двух встреченных мной небольших стайках сухо-носов половина гусей линяла. Они сразу принялись нырять. Остальные поднялись на крылья и улетели.
Серые гуси обычно уплывают от опасности, вытянувшись по воде, а сухоносы опускаются в воду так, что сверху торчит только голова, и уплывают. Из других птиц так делают только большая поганка и баклан. Ныряет сухонос тоже лучше и дальше серого гуся.
ЖУРАВЛИ
В трубном журавлином кличе есть что-то тревожное.
Может быть, в нем тоска прощания с родными местами? Ведь журавлиная родина у нас, на юге юни
7*
99 только зимуют. Нельзя равнодушно смотреть на пролетающих журавлей.
Летят они высоко в небе да еще трубными звуками провожают уходящее лето. Летят журавли,— значит, наступает осень. Сколько стихов и песен посвящено этим птицам!
Пожалуй, только лебедь да соловей так опоэтизированы в литературе. А на самом деле вблизи он не такой уж привлекательный: лысая голова на длинной шее, злые глаза. Да к тому же и клюнуть может пребольно.
Журавль — чуткая птица. Чтобы добыть его, нужно узнать, где он спит, и суметь неслышно подобраться к сонному.
Гостил я у знакомого пасечника. Стояла эта небольшая пасека в березовой колке на берегу ручья. Однажды просыпаюсь на рассвете от трубного клича. Где-то близко перекликались журавли. Вылез из шалаша, бросился на поиски. Когда кустарники кончились, пришлось ползти через луг по росистой траве. Промок до нитки. Но, заметив недалеко журавлей, я уже не чувствовал холода.
Журавли стояли в траве близ ручья, завернув головы на спину. Переполз ручей. И так же плашмя дальше. За мной — след мокрый. А журавли, потрубив немного, если и спали, то очень чутко: услышали шорох, встрепенулись и, разбежавшись с криком по лугу, взлетели все вместе и скрылись за пригорком.
В другой раз — много лет спустя — плыл я на лодочке по одной из проток дельты Черного Иртыша. Глухая, извилистая, она завела в непроходимые заросли тростника. Подталкивая понемногу лодку, я за поворотом увидел трех журавлей. Стоя на берегу, птицы, видимо, спали, заложив головы на спину. Мне
100 казалось, что двигаюсь я бесшумно, но журавли все-таки услышали. Встрепенулись, загорланили отчаянно с перепугу, мелодичных звуков здесь уже не было, и улетели.
Много раз их видел, а никогда близко не подпускали, Не совсем обычно было встретить их высоко в горах Алдая, недалеко от Белухи, у верхней границы леса. Были здесь только одиночные кедры. И вдруг от пихтачей донеслись так хорошо знакомые трубные сигналы журавлей! Вероятно, это были пролетные, остановившиеся на отдых.
ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ
Испокон веков существует легенда о необычайной верности лебединой пары. Птицы якобы так привязаны друг к другу, что если одна из них почему-нибудь вдруг погибнет, то другая не может пережить этой утраты. «Овдовевший» лебедь будто бы поднимается высоко в небо, поет свою последнюю, «лебединую», песню (именно поэтому последняя — прощальная песня и называется лебединой) и, бросаясь камнем вниз, разбивается оземь.
