Преступник и преступление на страницах художественной литературы - Клебанов Л.Р.
ISBN 5-466-00143-0
Скачать (прямая ссылка):
Перед глазами Гречки и Фомушки вверх неподвижным лицом, обрамленная белым холщовым саваном, лежала мертвая женщина в врестант-ском капоте. У обоих крупными каплями проступил холодный пот на лбу.
— Где же деньги-то?.. Не слыхать что-то, — чуть слышно бормотал фомушка, шаря по трупу своей трепещущей рукою.
— Больно прыток, — с худо скрытою злостью прошипел Гречка, отстраняя прочь от тела руку блаженного, из боязни, чтобы тот первый не нашел как-нибудь заветного рубля, — больно прыток!.. Исперва надо надругательство какое над ней сотворить, а потом уж деньги-то сами объявятся.
— Hy1 какого там еще надругательства? — шепотом огрызнулся Фомушка. — Дал ей тумака доброго и вся недолга! Вот-те и надругательство будет.
— Приподыми-ка ее! — приказал Гречка тоном, не допускавшим прикос-ловья.
Крестовский В.В. Петербургские трущобы: В 2 кн. M., 2004. Кн. 2. С. 139-140.
110
Надругательство над телами умерших и местами их захоронения
<...> Глаза его (Гречки. —Л.К.) налились кровью, грудь высоко и тяжело вздымалась, а лицо было бледно почти так же, как лицо покойницы. Закусив губу и задержав дыхание, он сильно сквозь зубы тихо простонал блаженному: «Держи!» — и, сильно развернувшись, с ругательством наотмашь ударил ее в грудь ладонью. В эту минуту раздался короткий и слабый крик женщины.
Гробокопатели шарахнулись в сторону — и труп упал навзничь, но в ту же минуту, с усилием и очень слабым стоном, в гробу поднялась и села в прежнее положение живая женщина.
Фомушка с Гречкой, не слыша ног под собой от великого ужаса, инстинктивно упали на корячки и поползли, не смея обернуться на раскрытую могилу и не в силах будучи закричать, потому что от леденящего страха мгновенно потерялся голос...1
К надругательству над телами умерших следует отнести и нанесение мертвому телу различных повреждений, отрубание рук, ног, выкалывание глаз, вырезание внутренних органов и т.п.
Примеры такого надругательства мы найдем в «Декамероне» Бокаччо и в «Илиаде» Гомера.
В одной из новелл «Декамерона» повествуется о друзьях-рыцарях — Гвардастаньо и Россильоне. Однако, как это, увы, часто бывает, Гвардастаньо страстно полюбил жену своего друга, и дама ответила ему взаимностью. К несчастью, их любовь не осталась незамеченной, и Россильоне обо всем узнал. Решив отомстить своему, теперь уже бывшему, другу, Россильоне устроил засаду и пронзил безоружного Гвардастаньо копьем. После этого ревнивый муж вскрыл ножом грудь несчастного и собственными руками вырвал сердце, которое приказал завернуть в значок копья.
Вернувшись в свой замок, Россильоне велел позвать повара и сказал ему: «Возьми это кабанье сердце и постарайся приготовить из него кушаньице <...> и когда я буду за столом, пошли его мне на серебряном блюде». Повар употребил все свое искусство и приготовил «изысканное» блюдо, которое было подано к столу.
Россильоне, однако, ел мало, а от сердца и вовсе отказался. Супруга же его, ни о чем не подозревая, съела новое блюдо с большим аппетитом. Когда обед был закончен, муж открыл ей страшную правду: она съела сердце своего возлюбленного, которое было собственноручно вырвано Россильоне из груди Гвардастаньо.
' Крестовский В.В. Указ. соч. С. 139—140. 2 См.: Бокаччо Дж. Указ. соч. С. 304—305.
in
Другие преступления
Убитая горем женщина покончила с собой, выбросившись из окна замка2.
Не менее показательным и красноречивым является пример из «Илиады».
В жестоком поединке сошлись Ахилл и Гектор, герой Трои. Могучей рукой Ахилл поразил соперника копьем, и смертельно раненный Гектор упал на землю. Он мог лишь сказать несколько слов торжествующему Ахиллу: «Я заклинаю тебя, Ахилл, твоей жизнью и твоими родными, не отдавай моего тела на растерзание мирмидонским псам, возврати мое тело отцу и матери, за него они дадут несчетный выкуп»1.
Мрачно смотря на него, говорил Ахиллес быстроногий: «Тщетно ты, пес, обнимаешь мне ноги и молишь родными! Сам я, коль слушал бы гнева, тебя растерзал бы на части, Тело сырое твое пожирал бы я, — то ты мне сделал! Нет, человеческий сын от твоей головы не отгонит Псов пожирающих!...
Птицы твой труп и псы мирмидонские весь растерзают!2
Гектор умер, а его победитель созвал всех греков стать свидетелями своего торжества.
Все, изумляясь, смотрели на рост
и на образ чудесный Гектора
и приближаясь, каждый пронзал его пикой
Так говорили иные, один на другого взглянувши:
«О! несравненно теперь к осязанию мягче сей Гектор,
Нежели был, как бросал на суда пожирающий пламень!
Однако этого Ахиллу показалось мало.
<...> и на Гектора он недостойное дело замыслил:
Сам на обеих ногах проколол ему жилы сухие
Сзади от пят и до глезен и, продевши ремни к колеснице,
Тело его привязал, а главу волочиться оставил;
Стал в колесницу и, пышный доспех напоказ подымая,
Коней бичом поразил; полетели послушные кони.
Прах от влекомого вьется столпом; по земле растрепавшись,
Черные кудри крутятся; глава Приамида по праху
Бьется прекрасная прежде; а ныне врагам Олимпиец
