Надзорное производство в арбитражном процессе - Ефимов А.Е.
ISBN 978-5-466-00304-8
Скачать (прямая ссылка):
85
непосредственной судебной деятельностью надзорная инстанция не определяет никаких особых правил, носящих общий и обязательный характер, а всего лишь обеспечивает обязательность того единообразного толкования, которое (толкование) должно быть закреплено в постановлениях Пленума ВАС РФ <3>.
<1> См.: Караханян С.Г. Обсуждаем статью 304 нового АПК РФ (дискуссия). С. 59.
Статья В.В. Петровой "Практика применения статьи 304 АПК РФ" включена в
информационный банк._
<2> См.: Петрова В. Практика применения статьи 304 АПК РФ // ЭЖ-Юрист. 2004. Июль. N
28. С. 3.
<3> См.: Роднова О.М. Указ. соч. С. 184.
Полагаем, что появившийся тезис о необходимости коренного пересмотра правовой природы постановлений Президиума ВАС РФ <1> несколько преждевременен. Полагаем, что данный вопрос не может быть решен в частном порядке. Как уже было показано выше, правовая природа этих судебных актов неразрывно связана и во многом предопределяется другими характеристиками и особенностями избранной модели отечественного арбитражного правосудия. Считаем, что достижение сколько-нибудь приемлемого результата в рассматриваемом вопросе возможно лишь через комплексное преобразование всей отечественной судебной системы в целом. Абсолютно прав И.А. Ястржембский, когда применительно к сегодняшнему дню замечает, что "неразвитость отечественной теории судебного прецедента... не позволит на должном уровне решить те проблемы практического единообразия судебной практики, которые с неизбежностью возникнут" <2>.
<1> Кожемяко А.С. Правовая определенность - необходимое условие законности // ЭЖ-Юрист. 2004. Апрель. N 16. С. 6.
<2> Ястржембский И.А. Указ. соч. С. 34.
Нужно ли вообще переносить доктрину судебного прецедента в российскую правовую систему? Со своей стороны полагаем, что нет. В смысле своей процессуальной роли и значения для нижестоящих судов судебные акты ВАС РФ по конкретным делам должны быть ближе к рекомендательным указаниям, излагаемым в информационных письмах Президиума ВАС РФ, а не к общеобязательным положениям постановлений Пленума ВАС РФ.
Заимствование доктрины судебного прецедента, определяющей возможность создания новых правовых норм в оперативном порядке, т.е. непосредственно по ходу рассмотрения конкретных дел, может привести к достаточно серьезным негативным последствиям.
Еще в дореволюционной отечественной процессуальной науке обращалось серьезное внимание на то, что в результате подобного шага ситуация может свестись "к полному и бесконтрольному судейскому усмотрению, от которого недалеко и до произвола" <1>. Еще один видный представитель российской правовой науки того времени И.А. Покровский справедливо указывал, что теория свободного судейского правотворения возводит в принцип факт неопределенности и неясности права <2>. Вместе с тем ученый замечал, что "индивид... имеет право требовать, чтобы ему было точно указано, чего от него хотят и какие рамки ему ставят... Право на определенность правовых норм есть одно из самых неотъемлемых прав человеческой личности" <3>.
<1> Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применению законов (практическое пособие). М., 1997. С. 102 - 103.
<2> Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 89. <3> Покровский И.А. Указ. соч. С. 89.
Примерно на эти же аспекты обращается внимание и сегодня. Например, А.В. Мадьярова приходит к вполне обоснованному заключению о серьезном умалении в результате использования судебного прецедента такого неотъемлемого критерия любого правового государства, как гарантия гражданам заранее знать о юридических "правилах игры" и последствиях их нарушения. Она же справедливо указывает российским сторонникам данной доктрины на необходимость быть готовыми к возможному появлению таких форм судебного нормотворчества, как "extra legem" (т.е. "сверх закона") и даже "contra legem" (т.е. "вопреки закону"), которые достаточно хорошо известны англо-американской правовой системе <1>.
<1> См.: Мадьярова А.В. Указ. соч. С. 4.
86
Нами полностью разделяются опасения, изложенные выше. Полагаем, что подобных заимствований из зарубежного законодательства лучше было бы избежать. Следует еще раз вспомнить И.А. Покровского: "не в замене "традиционной методы" толкования закона методой "свободного права" заключается задача будущего, а в оживлении и одухотворении законодательства" <1>. Данное замечание становится особенно актуальным, если в дополнении ко всему сказанному выше добавить, что собственно в самих странах англо-американской правовой системы сегодня наблюдается серьезное снижение нормативной роли и императивной силы отдельных судебных решений, в частности существенно упрощается механизм преодоления однажды установленного прецедента <2>.
<1> Покровский И.А. Указ. соч. С. 105.
<2> См.: Мадьярова А.В. Указ. соч. (фактически о том же см.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 2003. С. 98 - 99).
Таким образом, исходя из правовых реалий сегодняшнего дня, применение определенного п. 1 ст. 304 АПК РФ основания для отмены (изменения) судебных актов в порядке надзора будет правомерным лишь в одном случае, если одновременно будет указано на положение постановления Пленума ВАС РФ, принятого по соответствующему вопросу судебной практики. Следует согласиться с Борисовой Е.А., что "только невыполнение указаний Пленума высшего судебного органа должно рассматриваться как нарушение единства судебной практики... Если же в оспариваемом судебном акте имеет место иная, чем высказанная высшим судебным органом в судебном акте или приведенная в обзоре судебной практики позиция, то речь идет не о нарушении единства судебной практики, а об ином, отличающемся от официального, подходе к решению правового вопроса" <1>.
