Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
25 Литва и Русь в 1534—1536 гг. / Вступ, статья, публ. и коммент. И. Грали и Ю. М. Эскина // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 1999. № 4. С. 72.
26 Там же.
174
Часть I. Кризис власти и борьба за власть в 1530—1540-х гг.
со всеми людьми, а князь Андрей Иванович стоял в Боровску же»27. Под находившимися в Литве воеводами, очевидно, имеются в виду кн. В. В. Шуйский «с товарищи», упоминаемые выше в той же летописи28; этот поход продолжался два месяца, с 20 июня до конца августа 1535 г.29 Следовательно, сообщение Постниковского летописца о пребывании Андрея Старицкого в Боровске относится к лету 1535 г. Получается, таким образом, что по крайней мере с мая 1534 до августа 1535 г. удельный князь регулярно появлялся на великокняжеской службе, и его отношения с московским двором внешне ничто не омрачало. Поэтому утверждение И. И. Смирнова о том, что «Андрей Старицкий демонстративно отказывался от участия в осуществлении тех задач в области внешней политики, которые выдвигались правительством Елены Глинской»30, на поверку оказывается не соответствующим действительности.
Можно предположить, что состоявшееся не позднее мая 1534 г. примирение удельного князя с опекунами Ивана IV было как-то документально оформлено. На такое предположение наводит недатированная кресто цел овальная запись Андрея Старицкого на имя великого князя Ивана Васильевича «всеа Русии», текст которой дошел до нашего времени. В начале этого документа упоминается ранее заключенный договор: «...что есми тобе [Ивану IV. — М. К.\ наперед сего крест целовал на докончялной грамоте...»31 И. И. Смирнов полагал, что речь здесь идет о докончальной грамоте, утвержденной в декабре 1533 г., т.е. в момент вступления Ивана IV на престол. Та же грамота, по мнению ученого, упоминается и в описи архива Посольского приказа 1614 г.32 Однако в цитируемом Смирновым источнике речь определенно идет о крестоцело-вальной записи, а не о договоре («докончании»); вот как описывается там этот документ: «Список з записи целовальные князя Ондрея Ивановича Старицкого уделного, что дал на собя великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии и матери его великой княгине Елене, писана лета 7042-го году, по чему крест целовал»33 (выделено мной. — М. К.).
27 ПСРЛ. Т. 34. С. 25.
28 Там же.
29 См. подробнее: Кром М. М. Стародубская война. С. 62—65.
30 Смирнов И. И. Очерки политической истории. С. 53.
31 СГГД. M., 1813. Ч. I. № 163. С. 451.
32 Смирнов И. И. Очерки политической истории. С. 54.
33 ОЦААПП. С. 61.
Глава 4- Обострение кризиса в 1537 г. Мятеж Андрея Старицкого_
175
Составитель архивной описи начала XVII в., судя по тексту памятника, четко различал разные виды упоминаемых им документов34, и поэтому крайне маловероятно, что он мог спутать «докон-чальную грамоту», т.е. договор между двумя сторонами, каждая из которых принимала на себя ряд обязательств, с крестоцеловальной записью, содержавшей односторонние обязательства верности государю. И то, что нам известно из летописей об обстоятельствах восшествия на престол Ивана IV, позволяет сделать вывод о том, что в декабре 1533 г. братья покойного Василия III были спешно приведены к крестоцелованию на имя наследника и его матери35 (о чем, надо полагать, были составлены соответствующие записи), а договоры с ними тогда не заключались.
В описи архива Посольского приказа 1614 г. упомянута еще одна крестоцеловальная запись князя Андрея: «Запись князя Онд-рея Ивановича Старитцкого, на чом целовал крест великому князю Ивану Васильевичю, а в котором году, тово не написано»36. Приведенное описание довольно точно соответствует тексту дошедшего до нас документа: сохранившаяся грамота действительно не имеет даты и начинается словами: «Ce яз, князь Андрей Ивановичь, дал есми на собя сию запись и крест есми на ней целовал тобе, господину своему старейшему великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии...»37
Всего, таким образом, нам известно о существовании трех документов, призванных урегулировать непростые отношения старицкого князя с великокняжеским правительством в период между декабрем 1533 г. и весной 1537 г.: это, во-первых, крестоце-ловальная запись князя Андрея, относящаяся, по-видимому, к моменту восшествия Ивана IV на престол (ее с датой 7042 г. упоми-
34 Номенклатура упоминаемых в описи 1614 г. документов включает в себя «докончальные» и «утвержденные» грамоты (т.е. междукняжеские и международные договоры), «целовальные» грамоты и записи на верность тому или иному государю, духовные грамоты (завещания), судные и сыскные списки, наказные памяти (инструкции) и т.д. (Там же. С. 47—137).
35 См., например, в Постниковском летописце: «Тогда же Данил митрополит взем братию великого князя, князя Юрья и князя Андрея Ивановичев, в переднюю избу и приведе их к крестному целованью на том, что им служити великому князю Ивану Васильевичю всея Русии и его матери великой княгине Елене, а жити им на своих уделех, а стояти им в правде, на чем целовали крест великому князю Василью Ивановичю всея Русии...» (ПСРЛ. Т. 34. С. 24).
36 ОЦААПП. С. 49.
