Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
принимать и отправлять посольства, заключать мирные договоры и вообще представлять Русское государство во внешнеполитических делах. Эта функция полностью оставалась прерогативой ее сына-государя, несмотря на его юный возраст.
Но и во внутренних делах сохранялась четкая грань между правительницей и государем как единственным источником легитимной власти. Все официальные акты (жалованные, указные, правовые и т.д.) выдавались только от имени Ивана IV.
Однако существовала еще одна важная сфера, в которой власть великой княгини была полной и ничем даже формально не ограниченной, а именно — контроль над придворной элитой. Думается, именно эта функция была основной в деятельности Елены в 1534— 1538 гг. Как уже говорилось выше, придворная среда, расколотая местническими противоречиями, нуждалась в верховном арбитре. Эту роль и взяла на себя великая княгиня.
3. Великокняжеский двор в годы правления Елены
Один из выводов предыдущей главы заключался в том, что Елена Глинская пришла к власти в обстановке ожесточенной местнической борьбы и во многом — благодаря этой борьбе, которая позволила ей освободиться от опеки, навязанной ей покойным мужем, и, получив поддержку влиятельных сил при дворе, стать единоличной правительницей. Изменения в составе придворной иерархии, произошедшие к осени 1534 г., отразили итоги соперничества могущественных боярских кланов, с одной стороны, и родственные связи и симпатии великой княгини — с другой.
Как мы уже знаем, первыми жертвами местнической борьбы стали «чужаки» — князья литовского происхождения, в том числе дядя правительницы, князь Михаил Львович Глинский: он был арестован в августе 1534 г. и умер в заточении (15 сентября 1536 г.)60.
В какой-то форме опала коснулась и других ближайших родственников правительницы — ее матери и братьев. Об этом сообщает краткий летописец Марка Левкеинского: «Ополелася великая княгини Елена на матерь свою, на княгиню Анну. Таго же лета братью свою поймала, да не крепко»61. Оговорка летописца о том, что «поимание» братьев великой княгини было «некрепким», по-
60 ПСРЛ. Т. 29. С. 28.
61 Зимин А. А. Краткие летописцы XV-XVI вв. // ИА. M.; Л., 1950. Т. V. № 1. С. 13.
Глава 3- Правление Елены Глинской
137
зволяет предполагать, что опала в отношении их носила кратковременный и сравнительно мягкий характер (вроде домашнего ареста). Сохранились сведения о покупке кн. Михаилом Васильевичем Глинским земель в Ростовском уезде в годы правления Елены62. Но что характерно: пока она была у власти, никто из ее братьев ни разу не появился на государевой службе63. Не упоминаются Юрий и Михаил Глинские и на официальных приемах, включая описанную выше аудиенцию, данную бывшему казанскому хану Шигалею в 1536 г. А боярский чин братья получили только в начале 1547 г.64
Таким образом, родные братья Елены Васильевны были отстранены от какого-либо участия в государственных делах и занимали весьма скромное место при ее дворе, хотя их материальное положение, судя по упомянутым выше куплям, было весьма неплохим. Ограничение властных амбиций ближайших родственников великой княгини трудно расценить иначе, как уступку правительницы противникам Глинских в придворной среде65, один из тех компромиссов, на которых держалось правление Елены.
Гораздо более суровая опала, по сравнению с Ю. В. и М. В. Глинскими, постигла князей Вельских и Воротынских, а также кн. Б. А. Трубецкого.
Побег в Литву младшего из братьев Вельских, князя Семена, вызванный, возможно, разочарованием в возможности успешной карьеры в Москве или опасениями гонений на литовских княжат66,
62 В 1536/37 г. в Ростовском уезде кн. М. В. Глинский купил у Марьи, вдовы Тимофея Головина, и ее сына Богдана сельцо Ильинское с деревнями за 600 руб., а у братьев Федора, Данила, Владимира и Григория Федоровых, детей Головина — сельцо Оленино с деревнями за 460 руб. (OP РГБ. Ф. 303. Кн. 533. Л. 681—682, 697—697 об.). Таким образом, только эти две известные нам купли М. В. Глинского, относящиеся к одному году, превысили в сумме 1000 рублей!
63 Кн. Ю. В. Глинский впервые упоминается в разрядах на службе в августе 1538 г. (PK 1598. С. 94), его брат Михаил - в июне 1542 г. (Там же. С. 103).
64 Зимин Л. Л. Состав Боярской думы в XV—XVI веках // AE за 1957 год. M., 1958. С. 59.
65 Враждебность боярской среды по отношению к Глинским ярко проявилась в составленной в 30-х годах XVI в. родословной памяти, в которой подчеркивается незнатное происхождение кн. М. Л. Глинского и невысокое положение княгини Анны Глинской (матери великой княгини Елены) при дворе Василия III. См.: Бычкова М. Е. Родословие Глинских из Румянцевского собрания // Записки Отдела рукописей ГБЛ. M., 1977. С. 104—125, особенно с. 115—116, текст «памяти» — с. 119, 121.
66 См. подробнее: Кром М. М. Судьба авантюриста: князь Семен Федорович Вельский // Очерки феодальной России. Сб. статей. M., 2000. Вып. 4. С. 98—115, о возможных мотивах его побега: с. 102—103.
138
Часть I. Кризис власти и борьба за власть в 1530—1540-х гг.
поставил под удар всю семью. Иван Федорович, средний брат, был арестован как сообщник Семена и три с половиной года провел в тюрьме. Лишь после смерти Елены Глинской в апреле 1538 г. он был выпущен на свободу в числе других опальных67. Старший брат, боярин Дмитрий Федорович Вельский, провел некоторое время под домашним арестом, был выдан на поруки68, но уже летом следующего, 1535 г. появился на государевой службе в Коломне69. От внешнеполитических дел (переговоры с Литвой), которыми кн. Д.Ф. Вельский ведал в конце правления Василия III и в первое время после его смерти, он был отстранен и при Елене подвизался только на ратной службе70. Если князь Дмитрий пострадал меньше брата Ивана, хотя тоже находился под подозрением, то отчасти это можно объяснить его родственными связями с кланом Челядни-ных, занимавшим, как будет показано ниже, центральные позиции при дворе великой княгини.
