Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
101 ПСРЛ. Т. 29. С. 34.
102 Там же. С. 42. Подробнее о названных событиях см. выше, гл. 5.
462
Часть П. Механизм принятия решений и управление страной..
Преемником Хабарова на посту тверского дворецкого стал, по-видимому, окольничий Юрий Дмитриевич Шеин: первое (и единственное) упоминание его в этом качестве, которым мы располагаем, относится к сентябрю 1542 г., когда он подписал как свидетель данную грамоту вдовы И. А. Челяднина Елены Троице-Сергиевому монастырю на ее вотчину, село Новое, в Ростовском уезде103. За назначением Шеина (в отличие от Хабарова в 1541 г.) не видно чьей-то «сильной руки» при дворе. Других известий о его дво-речестве нет, но можно предположить, что он оставался на своем посту до смерти, наступившей весной 1544 г. (не позднее мая)104.
Затем Тверской дворец возглавлял боярин Иван Семенович Воронцов (первое упоминание о нем как о дворецком относится к 1 сентября 1544 г.)105. А. А. Зимин связывает это назначение с возвышением Воронцовых106. Действительно, братья Иван и Федор Воронцовы пользовались в то время большим влиянием при дворе, были членами государевой Думы. Но должность тверского дворецкого досталась Ивану Семеновичу не в качестве «приза» в результате очередного дворцового переворота: по всей видимости, он просто занял место, освободившееся после болезни и смерти Ю. Д. Шеина. А по своему высокому местническому статусу (боярин!) он, безусловно, имел больше прав на вакантную должность, чем многие другие претенденты.
Заметим также, что среди старомосковской знати дворцовая служба была своего рода семейной традицией. В 1538—1542 гг. угличским дворецким был Федор Семенович Воронцов (см. ниже), и это облегчало доступ к дворцовым должностям его брату Ивану и другим родственникам.
Последний раз в известных нам источниках И. С. Воронцов упоминается в качестве тверского дворецкого в марте 1545 г., когда по его приказу была выдана жалованная грамота Иосифо-Волоколамскому монастырю107. А. А. Зимин полагал, что «опала Воронцовых привела к смене дворецких в Твери»108. Но о какой опале
103 РГАДА- Ф. 281 (ГКЭ). Ростов. № 20/10557.
104 18 мая 1544 г. вдова Ю. Д. Шеина дала по его душе вклад в Троице-Сергиев монастырь (ВКТСМ. С. 97).
105 Этим числом датирована выданная по его приказу жалованная несудимая грамота Ивана IV Троицкой Иониной пустыни (РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 1916. Л. 475-477. Список XVIII в.).
106 Зимин А. А. О составе дворцовых учреждений. С. 192.
107 АФЗХ. Ч. II. № 184. С. 186-187.
108 Зимин А. А. О составе дворцовых учреждений. С. 192.
Глава 9- Нарождающаяся бюрократия: дворецкие, казначеи, дьяки_ 463
109 ПСРЛ. Т. 29. С. 47. 1,0 Там же. С. 48.
111 Назаров В. Д. Из истории центральных государственных учреждений. С. 86.
1,2 PK 1598. С. 109-110. 113TaM же. С. 109.
114 Назаров В. Д. Из истории центральных государственных учреждений. С. 90.
идет речь? 5 октября 1545 г. в опалу вместе с четырьмя другими влиятельными лицами попал боярин Ф. С. Воронцов, а уже в декабре того же года все опальные были прощены109. Нет сведений о том, что эта опала сказалась на ком-то еще из клана Воронцовых: во всяком случае, как будет показано ниже, В. М. Воронцов тогда точно сохранил за собой должность дмитровского дворецкого.
Полгода спустя Ф. С. Воронцов снова попал в опалу, на этот раз — вместе с племянником В. М. Воронцовым: они, как и их товарищ по несчастью — кн. И. И. Кубенский, стали жертвой придворной интриги и были казнены 21 июля 1546 г.110 В. Д. Назаров считал, что опала коснулась и боярина И. С. Воронцова, который потерял тогда пост тверского дворецкого111. Однако об опале Ивана Семеновича в связи с казнью его брата и племянника в источниках никаких упоминаний нет: согласно разряду летнего (коломенского) похода Ивана IV, И. С. Воронцов после описанных трагических событий остался первым воеводой полка левой руки, в то время как на места его казненных сородичей были назначены другие лица112. Более того, неизвестно, сохранял ли он к тому времени за собой должность тверского дворецкого: в разрядной записи от апреля 1546 г. он упомянут без нее113, но это еще ни о чем не свидетельствует: как показал В. Д. Назаров, особенностью разрядов как источника было то, что при упоминании там лиц, имевших думное звание и дворцовую должность, последняя зачастую опускалась"4.
Приходится признать, что точная дата отставки И. С. Воронцова с поста тверского дворецкого нам не известна: это могло произойти в любой момент между мартом 1545 г., когда он последний раз упоминается в этой должности в сохранившемся актовом материале, и летом 1547 г., когда в качестве тверского дворецкого фигурирует уже другое лицо.
Следующий известный нам по имени тверской дворецкий — Василий Михайлович Юрьев — впервые упоминается в разряде
464
Часть И. Механизм принятия решений и управление страной..
царского похода на Коломну в июле 1547 г.115 С этим же чином он фигурирует в свадебном разряде царского брата — князя Юрия Васильевича, датированном сентябрем 1547 г., и в декабрьском (того же года) разряде Казанского похода116. 11 декабря 1547 г., как уже говорилось выше, В. М. Юрьев распорядился выдать указную грамоту приказчику подмосковного дворцового села Воробьева о запрете крестьянам сечь рощи Симонова монастыря117, что выглядело как вмешательство в компетенцию дворецкого Большого дворца. По-видимому, Юрьев активно занимался судебной деятельностью: в дозорной писцовой книге Тверского уезда начала 50-х гг. сохранились упоминания грамот, которые, по словам помещиков, «залегли в суде» у Василия Михайловича Юрьева118. Должность тверского дворецкого он сохранял по крайней мере до мая 1554 г. (дата последнего упоминания)119.
