Гении науки - Пайс А.
Скачать (прямая ссылка):
приехать в назначенный день. В назначенный день я сел в поезд и
направился в Утрехт. Я пришел в лабораторию по физике, которая тогда
располагалась на Бюлхоуверстрат. Там находился кабинет Уленбека, который
он делил со своем ассистентом. Я постучал в кабинет номер 220 и получил
приглашение войти и сесть. Я рассказал Уленбеку о своих надеждах
396 Гении науки
стать студентом выпускного курса по теоретической физике под его
руководством.
Ответ Уленбека был неожиданным. "Если Вы любите физику, - сказал он, - то
почему бы Вам не подумать над тем, чтобы заняться экспериментальной
физикой? А если Вам нравятся математические аспекты теоретической физики,
то почему бы не стать математиком?" Затем он пояснил, что практические
возможности для физика-теоретика в Нидерландах очень ограничены, и в
будущем в том числе. А что касается экспериментальной физики и
математики, то в данных областях возможностей найти работу гораздо
больше, например, в промышленности. И более того, добавил он,
теоретическая физика очень трудна, это тяжелый труд, это жизнь,
наполненная крушениями надежд и разочарованиями.
Меня поразило все то, что он сказал, и я промямлил, что очень люблю
теоретическую физику. И вновь ответ Уленбека был неожиданным. Он сказал:
"Если это действительно так, тогда не раздумывайте и становитесь физиком-
теоретиком, потому что это самый замечательный предмет, какой можно себе
представить". Позднее он рассказал мне, что он сам прошел через то же
самое. Его тоже сначала отговаривали, когда он заявил о своем желании
стать теоретиком. И сам он всегда делает это по отношению к своим
студентам.
После этого предварительного этапа Уленбек сказал мне, что он хотел бы
рассказать мне, над чем он сейчас работает. Его исследовательской темой
были космические лучи, излучения фотонов и разных других видов частиц,
которые приходят из внешнего пространства и которые можно обнаружить на
земле. Он в общих чертах расписал мне теорию на доске. Я сидел и слушал,
время от времени переспрашивая то, что было мне непонятным. Он терпеливо
пояснял. Некоторые математические приемы были для меня новыми, так что
мне пришлось напрячь мозги, пытаясь следовать не только физическому
рассуждению, но и математическому анализу. У меня неплохо получалось, но
после часа объяснений я почувствовал крайнюю усталость от такого
интенсивного обсуждения. Но Уленбек невозмутимо продолжал говорить. Еще
через час я был уже в полубессознательном состоянии, но сказал себе
держаться, поскольку это испытание огнем. Это продолжалось еще какое-то
время, затем профессор остановился, назвал мне работу, которую мы
обсуждали, сказал изучить ее и прийти к нему снова через две недели. Я,
спотыкаясь, вышел из кабинета, будучи неспособным сосредоточиться ни на
чем, кроме возвращения домой.
Через много лет я рассказал Уленбеку о том, как тяжело дался мне этот
первый день, проведенный в беседе с ним. Он с улыбкой
Джордж Юджин Уленбек 397
ответил, что и сам прошел через это, когда впервые встретился с
Эренфестом. А Эренфест, в свою очередь, получил тот же урок от великого
Людвига Больцмана в Вене. Эта традиция является частью обучения в великом
старом стиле, который направлен на обучение лишь нескольких студентов. Я,
в свое время, был единственным, кого взял в свои ученики Уленбек. Ввиду
такой явной привилегии, я могу считать себя праправнуком Больцмана. Между
тем, я думаю, старая школа преподавания ушла в небытие, поскольку теперь
гораздо большее число студентов получает высшее образование.
На протяжении всего весеннего семестра 1938 года я регулярно приезжал к
Уленбеку. А затем наступил момент, когда он сказал мне о своем
предстоящем отъезде в Колумбийский университет в Нью-Йорк в качестве
приглашенного профессора. Для меня это было большим огорчением.
Когда Уленбек вернулся из Америки, он привез новость об открытии деления
ядра. Мы много говорили об этой новой отрасли ядерной физики. Он
рассказал о совещании в Вашингтоне, на котором Бор и Ферми впервые
объявили об этом открытии, и как американские газеты немедленно
опубликовали эту новость, назвав ее сенсационной". Еще он рассказал о
том, что в Пупин-ской лаборатории Колумбийского университета он работал в
одном кабинете с Ферми, который только недавно бежал с семьей из Италии.
(Причиной побега были принятые правительством Муссолини антисемистские
законы, а жена Ферми была еврейского происхождения.) Однажды они с Ферми
говорили о делении ядра. Ферми встал, подошел к окну и сказал что-то
вроде: "Ты понимаешь, Джордж, это может сделать возможным создание таких
мощных бомб, что на разрушение вот этого большого города их понадобится
лишь несколько штук". Это говорит о том, что атомное оружие не было
секретом, этот вопрос был вполне ясен для физиков, и даже я, только
начиная заниматься физикой, уже понимал значение этого открытия.
Для получения степени Master (соответствующей степени магистра)
необходимо было дать несколько теоретических семинаров. Темой моего
