Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи - Амирьянц Г.А.
ISBN 5-217-03081-Х
Скачать (прямая ссылка):
Юрий Николаевич в течение ряда лет успешно и умело руководил деятельностью комплекса № 1...».
Анохин ценил многое из того, что делал Гринев в качестве весьма энергичного руководителя. Однако, как виделось самому Анохину, он доставлял Юрию Николаевичу массу забот: то выпрыгнет с парашютом, то вынужденно сядет, то загорится или попадет в какую другую переделку. Анохина постоянно требовали какие-то фирмы, что тоже раздражало Гринева, поскольку у него были и другие летчики, которые горели желанием выполнять сложную и интересную работу. Несмотря на то, что Анохины бывали у Гриневых дома, а жена Гринева отдыхала в Коктебеле у Анохиных, Сергей Николаевич, тем не менее, не чувствовал себя хорошо рядом с Гриневым. «Если Д. С. Зосим, к примеру, очень любил Сережу, - вспоминала Маргарита Карловна, - то Гринев был очень к нему строг. Однажды Сергей опоздал на работу. Гринев сделал ему выговор: "Как же это так, Сергей Николаевич, почему вы опоздали?" Сергей то ли растерялся, то ли наоборот нашелся (скорее - второе) и ответил с издевкой: "Извините, у меня сапоги жмут... " Гринев почувствовал вскипающее возмущение обычно спокойного, незлобливого Анохина и тут же отошел от него».
И Казьмин, человек рассудительный, но довольно вспыльчивый, вспоминал о Гриневе без особого почтения: «Очень работоспособный, но зловредный, злопамятный человек. Он любил власть. Он мог пообещать мне "сгноить меня", "загнать на Дальний Восток" за какие-то мои поступки, которые ему не нравились. Я не считал его судом высшей инстанции, спуску, естественно, не давал и посылал его подальше...».
К несчастью, Ю. Н. Гринев погиб в автомобильной катастрофе. Его сменил в качестве руководителя летной части ЛИИ В. П. Васин.
У Сергея Николаевича, как уже говорилось, всегда было особое отношение к Михаилу Михайловичу Громову. Анохин сознавал, конечно, что Громов был человеком другого времени и другого мира. У него было иное происхождение и иное воспитание, нежели у Анохина. И все же, при всех различиях - внутреннем и внешнем - во многом они
796были похожи. Их объединяла испытательная работа. Сергей Николаевич всегда восхищался системностью, которой были подчинены работы Громова, его целенаправленностью, организованностью, личной дисциплиной и требовательностью. Громов обожал Анохина, как виделось Маргарите Карловне, за нравственную чистоплотность и скромность, порядочность и вклад в авиацию. Громов, как никто другой, мог по достоинству оценить Анохина-испытателя. Этому не мешало, а помогало то, что он испытывал совсем другие самолеты. В частых и долгих беседах (в основном на кухне у Маргариты Карловны) старые летчики обменивались мнениями о разных машинах, летчиках, проблемах авиации вообще и летных испытаний в особенности. О несомненной духовной близости мужа и Анохина, обогащавшей обоих, не раз говорила и Нина Георгиевна Громова.
Я однажды спросил Николая Сергеевича Строева: "В последние годы жизни Анохин был особенно близок с Громовым. Кажется, внешне - это очень разные люди. Что их могло объединять, кроме того, что они жили в одном (и с Вами, кстати) доме?.." Строев ответил: "Вот о том, что Анохин был близок к Громову, этого я даже не знаю...".
Об их духовной близости рассказывали их вдовы - Маргарита Карловна Раценская и Нина Георгиевна Громова.
- Да, они жили на одном этаже и в одном крыле - в разных подъездах... - продолжал Строев. - Но сказать, что они были друзьями, я не могу. Потому что они были несколько разными людьми. Громов больше был резонер, любил философствовать на различные темы, любил искусство, общался с артистами. А Анохин был скромнее. Он был очень скромным человеком, не был так эрудирован, как Громов...
- Про Михаила Михайловича даже на фронте говорили: барин, про Анохина этого нельзя было сказать никогда...
- Ну, в какой-то степени это именно так. Были у Громова такие замашки. Он очень тщательно следил за собой, за тем, как готовится самолет. Он сам внимательно готовился к полетам. Каждый полет он продумывал. Анохин, конечно, тоже продумывал, но он не был таким педантичным, как Громов...
- Николай Сергеевич, среди летчиков ЛИИ было немало выдающихся, к несчастью, плохо кончивших из-за пристрастия к выпивке... Скажите, пожалуйста, это что - последствия войны и напряженной работы или склад характера и организма отдельного человека?
797- Я думаю: Юганов, к примеру, пришел с фронта, так что это пристрастие - фронтовое... А Сергей Николаевич имел в этом отношении характер довольно слабый, и он легко поддавался тем, кто его привлекал к выпивке. Им импонировало, что выдающийся летчик оказывался в их компании. Он не был пьяницей, более того, он был порядочнейшим человеком. Но из строя, бывало, выходил...
- Николай Сергеевич, а как такое могло случиться, что его списали в ЛИИ по здоровью, а он потом прошел у Королева строжайшую медицинскую комиссию?
- Этого я не знаю. Это было без моего участия. По-моему, это было, когда я уже ушел из ЛИИ. А ушел я в 1966 г. ...
Нет никаких оснований сомневаться в искренности Николая Сергеевича, но надо вместе с тем напомнить, что Анохина "ушли" из ЛИИ в 1964 г. ... При очередном прохождении медкомиссии он был допущен к полетам только на транспортных самолетах. С этим ограничением он не согласился. И в этом его поддержала Маргарита Карловна, зная, как ему будет больно переносить это. Она была убеждена, что к этому приложил руку руководитель летной службы ЛИИ Ю. Н. Гринев. Так или иначе, но 25 февраля 1964 г. вышел приказ Государственного Комитета по авиационной технике: