Эмоции и религия - Куценок Б.М.
Скачать (прямая ссылка):
Как видим, здесь стремление к религии носит в значительной мере утилитарный характер.
Принципиально иную позицию занимал JI. Д. Ландау.
В і959 году в Киеве проходила конференция по физике высоких энергий. Делегаты конференции посетили во время экскурсии по городу Софийский собор. Находясь в. соборе, одна из женщин-физиков обратилась к JI. Д. Ландау со словами: «Вам не кажется, что в некотором смысле религия полезна: она дает забвение, уводит от прозы жизни?»
На что Лев Давидович ответил: «В этом и заключается ее особый вред. Это трусливая политика страха — закрывать глаза на реальное положение вещей. Трудности есть у всех, и пока человек жив, он должен бороться. Ведь жизнь — это действительно борьба, уйти от этого никому не дано. Избавиться от предрассудков очень трудно. Просто многим лень от них избавляться. А позаботиться о том, чтобы объяснить вред предрассудков людям, которые этого не понимают, и подавно лень»2.
Это не просто две полярные точки зрения. Это две идеологии. Но, может быть, судьба верующих ученых была более безоблачной? Ничуть ,не бывало. Великий русский хирург Н. И. Пирогов на склоне своим
7 лет, находясь в зените всемирной славы, однажды заметил, что, когда он сомневался и не верил в бога, он более делал добра, вернее, делал его бескорыстнее, без всякого мотива или только из любви к науке. Таких примеров можно привести немало.
Вера никогда не приносила ученым нравственного облегчения, эмоционального покоя. Напротив. Внутренняя противоречивость позиции часто становилась совершенно очевидной для них, причиняя им страдания, чувство неуверенности. Разум, стремления, нравственный самоконтроль приходили в противоречие с религиозными догматами. Эта особенность религии была подмечена Людвигом Фейербахом: «Благодаря вере религия становится в противоречие с нравственностью, разумом и простым человеческим инстинктом правды, а благодаря любви она противится этому противоречию» 3.
Призрачность, иллюзорность эмоционального покоя, приносимого якобы религией, неоднократно была предметом рассуждений крупнейших мыслителей прошлого. Особого внимания в этом отношении заслуживают французские просветители XVIII в. Глубоким сарказмом наполнены, например, слова Вольтера, произносимые его героем в произведении «Обед у графа де Булен-вилье»: «Есть сладость, говорите Вы, в иллюзиях благочестивых душ? — верю; эта сладость и в доме умалишенных. Но что за муки, когда эти души просветятся! В каких сомнениях, в каком отчаянии проводят свои дни иные монашенки!.. Все поднимают
8 крик против монахов; я их жалею. Большинство их еще с юных лет принесли в жертву свою свободу: из ста по крайней мере восемьдесят сохнут в горькой скорби. Где же те великие утешения, которые Ваша религия дает людям?»
Благо, якобы даруемое религией, призрачно, а вред — вполне определенен. На этот аспект противоречивости религии указывал и К. А. Гельвеций: «Зло, причиненное религией, реально, а добро—иллюзорно»4.
Не счесть подлинных жертв и жизненных трагедий людей, вверявших свою судьбу и судьбу своих близких «промыслу божьему».
Могут возразить, что в конечном счете важно для человека ощущение чувства успокоения, радости, поднятия духа. При таком понимании имеются все основания оправдать наркомана, испытывающего блаженство в минуты наркотического опьянения. Но ведь сколь тяжка потом расплата за эти минуты призрачного душевного покоя.
В беседах с верующими порой приходится слышать суждение, что вот, дескать, применяются же наркотики для тяжелобольных людей, и эти препараты облегчают страдания. Рассуждающие так не учитывают, что между средством, избавляющим от мук, и верой в бога ничего общего нет. В первом случае это вынужденная мера медицинского характера, а во втором — общение практически здорового человека с мифическим существом.
О религии с полным основанием можно
9 говорить как о «психической наркотизации», принципиально отличающейся от наркотизации физической. Недаром выражение К. Маркса «Религия есть опиум народа» 5 В. И. Ленин считал краеугольным камнем ее диалектико-материалистическо-го понимания. Ленин сравнивал действие религии с влиянием алкоголя: «Религия — род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека жизнь» 6.
Коварное «утешающее» влияние алкоголя и страшные последствия этого «утешения» общеизвестны. Невольно на память приходят строки Джека Лондона из рассказа «Хмельное», характеризующие особенности воздействия алкоголя на психику: «Хмельное всегда протягивает нам руку, когда мы терпим неудачу, когда мы слабеем, когда мы утомлены, и указывает чрезвычайно легкий выход из нашего положения. Но обещания его лживы: физическая сила, которую оно обещает, призрачна, душевный подъем — обманчив. Под влиянием хмельного мы теряем истинное представление о ценности вещей». Сказано убедительно и точно. Примерно такая же картина «опьяняющего» влияния религии на человека.
Исчерпывающий ответ на вопрос о том, что можно назвать «миражным эффектом» религиозного воздействия, был дан К. Марксом: «Упразднение религии как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья. Требование отка-
