Психология подростка - Фролов Ю.И.
ISBN 5—86825—023—0
Скачать (прямая ссылка):
Насколько характерной является эта черта юношеской психики, показывает не только то рвение, с которым бесчисленное количество подростков сами предаются спорту, но и массовое участие юношей в качестве зрителей в спортивных состязаниях. Это участие отнюдь не является простым «созерцанием», как в театре или даже в кино; это — страстное участие с внутренним соучастием и партийностью; поэтому оно занимает молодых людей гораздо дольше самого состязания. Тот, кто хочет дать оценку юношеству как массовому явлению, должен прежде всего принять во внимание эту черту; не только в англо-саксонских странах, но и у нас мы стоим здесь перед сферой интересов, по сравнению с которой просто по объему все другие сферы, как искусство, религия, самоуправление, даже юношеское движение, оказываются незначительными.
Указанную примитивность инстинктов, связанных со спортом, можно рассматривать как главную причину этого колоссального интереса к спорту. Но в то же время спорт служит и тому, чтобы упорядочивать и очищать эти инстинкты; это совер
28
шается посредством того, что их цели превращаются в идеалы, а их осуществления — в правила; таким путем и спорт приобретает характер серьезной игры.
Прежде всего подвергаются этому облагораживающему влиянию индивидуальное стремление к власти, которое лишается своей брутальной и беспорядочной формы: преодолеть других может только тот, кто преодолевает себя самого; победа над другими имеет своей предпосылкой победу над своим собственным прежним несовершенством. Бесконечность задачи побуждают волю к максимальным усилиям («Training»), которые никогда не могут совершенно ослабеть, потому что ни одна цель не является последней.
Социальный инстинкт находит здесь целый ряд возможностей для своего развития и воспитания. Сознание непосредственной принадлежности к большому и однородному коллективу редко может переживаться так интенсивно, как здесь, именно вследствие простоты участвующих здесь чувств. В то же время эта принадлежность нигде так мало не связана нормами, как здесь; так приучается каждый подросток, занимающийся спортом, подчиняться закономерности общественного института, которая создана не им самим, но которую он безусловно признает. То, что спортивные правила могут быть мелкими и неважными, — это в данном случае безразлично: они являются тем «безвредным» материалом, на котором индивидуум игровым образом проникает в нормативные связи вообще. Твердые правила чрезвычайно упрощают развитие определенных функций личности: честолюбие и соревнование, включение индивидуального темпа в общий ритм (гимнастика, гребля), отдельные приемы и целые серии действий, даже внешнее положение и осанка («fair play») в широкой мере не зависят от свободного выбора и решения индивидуума: они подчинены всеобщим нормам, которые каждый может усвоить и применить в качестве масштаба для оценки отдельного случая.
Тесная общность, существующая между товарищами по спорту в отношении интересов, умений и т.п., ведет в свою очередь к известному обособлению узкого спортивного коллектива от более широкого социального круга. Специфический спортивный жаргон становится таинственным языком, понятным лишь посвященным. Вырабатываются групповой эгоизм и групповое высокомерие, отчасти в качестве компенсаторных функций по отношению к сильно ограниченной индивидуальной свободе.
29
Когда мы примем все это во внимание, нам станет понятным то особое значение, какое может приобрести спорт для подростка с относительно примитивной духовной структурой. Однако не следует закрывать глаза и на пределы и опасности этого явления.
Одностороннее подчеркивание количественного момента, числа очков, рекорда приводит к выделению чисто формального принципа власти, которое может нанести ущерб собственно ценностному содержанию жизни. Чисто спортивный принцип имеет в своей основе оценку умения как такового совершенно независимо от области его применения; там, где он один господствует, нет никакого существенного различия между непрерывным многократным пробеганием на велосипеде вокруг арены, измерением телесной ловкости при. плавании или катании на коньках и умением сыграть вслепую несколько партий в шахматы. Ибо материальное содержание служит лишь средством для показа количественной меры. А так как к тому же «бесконечность задачи» требует, чтобы ей безгранично отдавались, то чисто спортивная установка может привести таким путем к душевному опустошению. Сфера деятельности, которая — часто совершенно случайно — выбирается в качестве объекта спортивной страсти, начинает восприниматься мономанически; не только в том смысле, что она с трудом допускает рядом с собой возникновение других интересов; но и в том, что она сама упрощается, наполняясь чисто количественным содержанием,
С господством количественного момента тесно связана другая черта спорта: недостаточное творчество. В пределах уже существующей области спорта «еще не бывшее» (noch nie dagewesenes) проявляется лишь в форме еще не достигнутой цифры. Стремление направлено здесь на прямолинейное продолжение существующего, ибо истинно новое не могло бы вместиться в узкие рамки существующих спортивных правил. В спорте господствует лишь легко измеримое и сравнимое, и в этом отношении он обнаруживает себя детищем нашей механизированной и стандартизированной культуры. Идти своими путями, искать новых, еще не открытых и не испробованных возможностей, дать место качественным ценностям в их индивидуальном своеобразии — все это невозможно, если оставаться в пределах чисто спортивного принципа. Правило есть все. Что область высшей творческой деятельности начинается впервые по ту сторону его — это чуждо спортивному сознанию.
