Размышления и максимы - Вовенарг Л.К.
Скачать (прямая ссылка):
546
Высочайшее совершенство души проявляется в способности к наслаждению.
547
Тщеславие — первая забота и первая радость богачей.
548
Когда панегиристы наводят скуку, это вина либо их самих, либо их героев.
19*
292
Дополнения
549
Надо уметь ставить себе на службу и снисходительность друзей, и суровость врагов.
550
Бедняк поглощен заботами, богач — удовольствиями; у людей любого звания свои обязанности, трудности, забавы, и переступить через все это дано лишь гению.
551
Я от всего сердца хотел бы, чтобы люди любых званий были равны; мне куда как приятнее думать, что я никого не попираю, нежели сознавать, что кто-то стоит выше меня. В теории нет ничего прекрасней равенства, на деле же нет ничего неосуществимей и фантастичней.
552
Великие люди бывают подчас велики даже в малом.
553
У нас не всегда хватает смелости высказать людям свои взгляды, но мы обычно так плохо схватываем чужие мысли, что, может быть, меньше проигрывали бы в общем мнении и уж во всяком случае не казались бы такими скучными, если бы говорили то, что думаем.
554
Справедливо замечено, что плод воображения никогда не выглядит так самобытно, как плод ума.
Размышления и максимы
293
555
Редко кто говорит и пишет, как думает. 556
Как разнообразны, новы, интересны стали бы книги, когда бы их авторы писали только то, что думают!
557
Мы без особого труда прощаем вред, причиненный нам в прошлом, и бессильную неприязнь.
558
Отваживаясь на великое, неизбежно рискуешь добрым именем.
559
Стоит удаче отвернуться от человека, как злоба и слабость разом смелеют, а это — словно сигнал, призывающий наброситься на того, кто пошатнулся.
560
Люди не выставляют напоказ свои господствующие черты, а, напротив, стараются скрыть, ибо этими чертами являются страсти, которые и определяют подлинный наш характер, а в страстях не принято признаваться, если только они не так пусты, чтобы их можно было извинить модой, и не так умеренны, что разум может их не стыдиться. Пуще всего прячут честолюбие: оно — нечто вроде унизительного признания в превосходстве сильных мира сего, в ничтожности нашего положения или в
294
Дополнения
чрезмерном нашем самомнении. Обнаруживать свои притязания подобает лишь тому, кто в силах осуществить их или хочет совсем уж немногого. В основе всего, над чем смеется свет, всегда лежат наши притязания — либо непомерные, либо кажущиеся беспочвенными; а поскольку слава и богатство мало кому даются в руки, они также делают смешным человека, который их не добился.
561
Если человек рожден с высокой и мужественной душой, если он работящ, горд, честолюбив, чужд низкопоклонства, а ум его глубок и скрытен, я могу смело сказать, что у него есть все необходимое, чтобы его не замечали вельможи и высокопоставленные особы: они больше, чем остальные, боятся тех, кем не могут помыкать.
562
Наградить человека честолюбием, не наделив талантом, — вот самое большое зло, какое может причинить ему судьба.
563
Нет людей, довольных своим положением из одной лишь скромности: обуздать честолюбие властны только религия да сила обстоятельств.
564
Посредственные люди боятся подчас высоких должностей, но если они.их не ищут или отказываются от них, из этого следует лишь одно: они сознают свою посредственность.
Размышления и максимы
295
565
Даже самый добродетельный человек иной раз, как и простолюдин, невольно преклоняется перед дарами Фортуны, потому что чувствует силу и выгоду власти; но он скрывает это чувство, как порок и признание в собственной слабости.
566
Если бы высокое положение зависело от заслуг в той же степени, в какой зависит от удачи, не нашлось бы человека, который не предпочел бы первые второй.
567
Удачников больше, чем талантов.
568
Уменью блюсти свою выгоду в переговорах нет нужды учиться долго: вся наша жизнь — непрерывная цепь хитростей и расчета.
569
Высокий пост — лучший учитель для высокого ума.
570
Ум нужней дипломату, чем министру: высокая должность избавляет иногда от необходимости иметь еще и даройание.
571
Когда войска побеждают, а страна в упадке, винить следует министра и только его — если.
296
Дополнения
конечно, это он выбирает плохих генералов и мешает хорошим.
572
Ограничивать полномочия дипломата следует так, чтобы не ставить его способностям слишком узкие рамки или, по крайней мере, не стеснять его в выполнении данных ему инструкций. Он ведь вынужден вести переговоры не по своему разумению, а по воле министра, говорящего его устами и часто в разрез с его собственными взглядами. Разве так уж трудно найти достаточно верных и ловких людей, которым можно открыть тайную цель переговоров и доверить ведение их? Или, быть может, министры хотят быть душой всего и вся, не делясь ни с кем своими прерогативами? Кое-кто из них зашел в ревнивом властолюбии столь далеко, что пробует из своего кабинета направлять военные действия на самых отдаленных театрах, и приказы двора до такой степени закрепощают генералов, что тем почти невозможно использовать благоприятный поворот событий, хотя ответственность за неудачу по-прежнему ложится только на них.
