Размышления и максимы - Вовенарг Л.К.
Скачать (прямая ссылка):
334
Я знаю людей, которым простодушие претит не меньше, чем, скажем, иным деликатным натурам — вид голой женщины: они жаждут нарядить ум, как наряжают тело.
335
Лишь воодушевление помогает нам постичь великие истины: хладнокровие рассуждает, но ничего нового ему не открыть. Истинному философу пыл души столь же, быть может, необходим, как и верность суждения.
336
Уму только порывами дано взлетать к вершинам великого.
337
Лабрюйер был великий художник, но, пожалуй, не слишком великий философ; герцог де Ларошфуко был философ, но не художник.
338
Локк был великий философ, но слишком умозрительный или расплывчатый, а порою и малопонятный. В его книге глава «О власти» 27 изобилует темными местами и противоречиями, она скорее вносит путаницу в этот вопрос, нежели помогает нам познать истину.
339
Если автору пеняют на непонятность его книги, пусть он не вздумает обороняться. Начните только доказывать, что это вина не ваша,
Размышления и максимы
251
а читателя, попробуйте защищать свой слог, как немедленно откроют огонь по вашим мыслям. Я вас отлично понял, скажут вам, но мог ли я допустить, что именно таков смысл ваших фраз?
340
Человек разумный не станет придираться к прямому смыслу слов, если ему понятно, что хотел ими сказать автор.
341
Перескажите кому-нибудь вычитанную в книге мысль, и вам ответят, что она не нова; спросите тогда, а верна ли эта мысль, и выяснится, что вот об этом ваш собеседник не думал.
342
Если хотите высказывать серьезные мысли, отучитесь сперва болтать вздор.
343
Почему называют достойной члена Академии речь цветистую, изящную, остроумную, благозвучную, но никогда так не говорят о речи, полной глубоких мыслей, сильной, справедливой, простой? Где же взращивать подлинное красноречие, если в Академии его разбавляют водою?
344
В наши дни под дурным слогом многие люди разумеют простое, без шуточек, острот и прикрас изложение истины.
252
Дополнения
345
Некто написал письмо на тему, имеющую капитальное значение, причем написал с горячностью, ибо стремился убедить своего адресата; перед отправкой письма он показал его приятелю, человеку несомненно умному, но приверженному моде. «Почему, — сказал тот, — вы не сдобрили ваши доводы солью остроумия? Мой вам совет, возьмите и все перепишите».
346
В какой-то книге рассказывается,28 будто некий народ попросил оракула научить способу удерживаться от смеха во время публичных прений: наша глупость еще не достигла таких высот благоразумия.
347
Не удивительно ли, что почти все наши поэты то и дело повторяют выражения Расина, меж тем как Расин ни разу не повтори^ ни одного своего выражения?
348
Мы восхищаемся Корнелем, самыми примечательными своими красотами обязанным Сенеке и Лукану,29 которыми мы отнюдь не восхищаемся.
349
Хотел бы я знать, не считают ли люди, знающие латынь, Лукана более великим поэтом, нежели Корнель?
Размышления и максимы
253
350
Кто пишет прозой, тот не поэт, тем не менее в прозе Боссюэ больше поэзии, чем во всех стихах де Ла Мота.30
351
Среди множества вояк мало храбрецов, среди множества стихоплетов мало поэтов. Целые толпы людей хватаются за почитаемые в обществе ремесла, хотя все их призвание ограничивается тщеславием или, в лучшем случае, славолюбием.
352
Буало судил о лирических стихах Кино только по их недостаткам, а поклонники этого поэта — только по их достоинствам.
353
Музыка Монтеклера в знаменитом хоре «Иеффай»31 возвышенна и прекрасна, а слова аббата Пеллегрена не более чем красивы. Я пеняю не на то, что в парижском оперном театре танцуют вокруг гробницы или умирают с песней на устах — смешным это кажется лишь очень неразумным людям; нет, меня печалит, что стихи в операх всегда слабее музыки, что выразительность они заимствуют у композитора. Это большой недостаток; вот почему меня удивляет утверждение, будто Кино достиг совершенства в избранном им роде поэзии,32 и хотя я не считаю себя знатоком в этом вопросе, подписаться под таким приговором никак не могу.
254
Дополнения
354
Не всякий человек, умеющий рассуждать последовательно, способен при этом рассуждать правильно: он исходит из какого-то свойства предмета, не замечая других его свойств и особенностей, иначе говоря, судит односторонне и впадает в заблуждение. Чтобы рассуждать всегда правильно, нужен ум не только ясный, но и обширный, меж тем мало кто умеет, сразу охватив предмет со всех сторон, сделать затем все нужные выводы: вот и получается, что люди, обладающие истинной верностью суждения, так малочисленны. Одни последовательны, но узколобы, поэтому ошибаются всякий раз, когда необходим широкий охват; другие умеют многое схватить, но стройные заключения даются им с трудом, поэтому там, где нужна последовательность, они теряют нить рассуждений.
355
Размышляя о нелепостях людского поведения, убеждаешься, что в их основе всегда лежит либо глупое тщеславие, либо какая-нибудь страсть, которая слепит нам глаза и делает непохожими на самих себя: глядя на человека, совершающего глупые поступки, я всякий раз думаю, что он не помнит в эту минуту ни кто он такой, ни какая ему дана сила.
