Интуиция совести - Ухтомский А.А.
ISBN 5-88986-13-5
Скачать (прямая ссылка):
Ho простите, что так заговорился, Варвара Александровна. Старики становятся болтливы,— как отметили древние римляне. О себе, впрочем, скажу, что старение выражается у меня не в болтливости, а в громадном затруднении перед тем, как надо говорить. Мне трудно становится «собраться с мыслями». И очень упала память на самые обыденные, сподручные вещи. Вот, например, несчастие последних дней: потерял куда-то новые, только что выданные на сентябрь—декабрь про-
166
доаольственные книжки! Куда их засунул — сам не энаю! А ведь это — настоящая беда, грозящая почти голоданием. И так теперь со мною часто.
Третьего дня ко мне обратились с предложением от правления Вашего Университета, не перейду ли я туда за неожиданною кончиною профессора Самойлова. I0S Совсем не представляю себе, как бы я стал жить в Вашей сутолоке, если я начинаю тяготиться и здесь в относительной тишине. Послал отказ с сожалениями. Моя мечта была бы в том, чтобы выйти на пенсию, как только докончится мой 25-летний срок в сентябре следующего года. Только, конечно, это все мечты, а как будет в действительности, «услышу, что речет о мне Господь Бог». Это слово Псалтыря, которое любил повторять наш отец в последние годы. Из здешних событий;
А. Шеляпин заболел в ночь с 22 на 23 августа. Тогда же и мои соседи киевляне за исключением Кустина. Ну, пока простите, буду рад, коли еще напишете.
Ваш А. К а р г о л о м с к и й. 106
29. VIII. 30.
2. IX. 1934.
Дорогой друг Варвара Александровна, прежде всего привет Вам от Всякого Дыхания, от Владимирской, от Ярого Ока, от Благого Молчания и от He рыдай мене мати. 107 Весь уголок посылает Вам мир и благословение. А Вы пожелайте от души, чтобы он сохранился подольше в поддержку и в укрепление падающим силам. Полоса жизни и истории, в которую мы вошли и в которой приходится идти, полна научения и содержания для того, кто имеет открытый слух и способность видения. Ho вот чтобы сохранять слух и способность видеть, нужна бдительная дисциплина внутреннего человека; нужно, чтобы «натапливаемая баня не рассеивала своего тепла»; а для этого нужно немало благоприятных условий. Верю, что они даются Вам, ибо «блаженни изгнани правды ради, яко тех есть царство небесное».
Пожалуйста, не сетуйте на то, что я не пишу писем. Мне хочется обратить Ваше внимание на следующее. Если бы я был особенно заинтересован узнать интимное настроение и мысли какого-нибудь лица А, а мне было бы известно при этом, что это лицо А осторожно и за-
167
I
мкнуто, умеет сохранять свои мысли внутри себя, то как бы я поступил? Всего правильнее я бы поступил вот так: я уединил бы дорогое для А лицо В так, чтобы можно было контролировать всю переписку этого второго лица
В, и тут мне без труда и околичностей далось бы все мне интересное касательно А, поскольку стали бы известны его беседы с В. He правда ли? Так вот, отдавая в этом отчет, следует в таких случаях быть сугубо бдительными, чтобы не разыгрывать пьес по тем нотам, которые тебе подставляются сторонними наблюдателями.
Очутившись в положении В, я, со своей стороны, стараюсь предупредить поскорее А, чтобы он оградил себя молчанием. Это прием, к которому прибегнул бы я в отношении А и В, практикуется гораздо чаще, чем думается. И вот тем более нужно оградить себя молчанием, пока речь вести приходится не иначе, как письменно! Бог даст, встретимся лицом к лицу, чтобы сообщиться словом, как хочется и как надо. Приходилось читать, что египетские пустынники приходили друг ко другу посетить один другого, но при этом не нарушали молчания, а, посидев один у другого и сказав привет и пожелание братским поклоном, уходили опять к себе. Так вот, что бы ни случилось еще впереди, надо бывать друг у друга самым главным—сознанием общности делания. И думаю, что мы с Вами бываем так друг у друга нередко. Можно ведь и встречаться ежедневно, и разговаривать, и жить вместе — и, однако, глубоко молчать по существу, насколько закрыто чувствилище и чуткость друг ко другу. Так чаще всего и бывает у людей, к ежедневно видим мы это! Ибо нечувствием болеют люди. А то видимое по внешности молчание, пример которого дали египтяне, было между ними, конечно, красноречивою речью: как подвигаешься, как твои паруса, благоприятно ли ведешь свой корабль под ветрами? Ну, у меня как-то покойна душа за то, что Ваш корабль держится на волне хорошо и курс его правилен. Дело хуже у меня. Поэтому не ослабляйте память обо мне и почаще приходите посетить издали мое обиталище. Жить-то приходится все труднее и труднее, дорога все уже и уже! Хорошо, если бы это значило, что все ближе и ближе к родине! Я особенно рад тому, что Ваша спутница ТолчскаясВами.С нею Вам гладкибудут предстоящие дороги. И будет дорого, когда они приведут вам увидеться. По почте переписываться, хотя бы и незначащими записками, нельзя. Надо пользоваться только
168
оказиями,— когда бывают сообщения через людей. Очень был я рад, что пришлось побывать у Ваших, посидеть по-старинному и побеседовать о пережитом. Очень у них теплый уголок и так хорошо в нем чувствуется! На последних днях пришлось мне побывать у Михаила Ильича. У него все пока по-старому; очень красиво заросло есе плющом. Ho вокруг сильно все изменилось: перерывается прежний пейзаж ради новых насельников, и в некоторых местах трудно узнать знакомые дороги. Москву тоже во многих местах трудно узнать. Едва остаются отдельные отрывки с прежними памятками и прежним характером. А между ними длинные участки совсем другого стиля, такие чужие и сторонние! Ну, да это все неважно, а важно то, о чем напоминают эти перемены. Надо отвыкать от привычного и готовиться к новому.
