Интуиция совести - Ухтомский А.А.
ISBN 5-88986-13-5
Скачать (прямая ссылка):
476
зем, а как стало десять тысяч — вышел царь. He о таком же «благе» пристало говорить социалистам! Если говорить воистину о социальном (общественном) благе человечества, то допускать, будто из разнузданного устремления к бытовому благополучию и честолюбия должно выйти в общем само благо, это значит исповедовать самую невозможную из вер! Именно тут вера становится тем, о чем известно, что на самом деле этого нет. Ясно, что практический социализм — или наиневозможнейший «постулат чистого разума», или (если он хочет быть последовательно атеистичным) есть слепое устремление неизвестно куда, безо всякой «целевой установки» впереди, безумное устремление В глухой и слепой мрак. Тут только одна правда — правда тьмы, или диссипация энергии!
«Будь что будет, а делай что надобно» — якорь, дающий опору в опасности.
Почему-то тенденцию самоутверждения, самости принимают за тождественное с рассуждением и сознанием! Можно говорить о таком воспитании «подсознательного» в разуме, о таком проникновении его рассуждением, когда впоследствии уже, независимо от текущего обсуждения нужного действия, это последнее оказывается бдительно-благоразумным! Это один из высших плодов воспитания духовного, доступных человеку.
А. П. Чехов был убежденный представитель интеллигенции с ее установками жизни и ее последовательным индивидуализмом. В связи с этим он считал, что народный учитель есть призванный воспитатель народа. «Нелепо же платить гроши человеку, который призван воспитывать народ — вы понимаете? — воспитывать народ!» (Горький). Тут уже типичная претензия на учительство! Уже не опрометчивое признание себя за учителя того или иного потрафившего моим вожделениям рассказывателя, но нечто гораздо более радикальное: претензия на учительство! Это уже страшно!
«Воспитывать народ» — это типичная и, м о ж-
477
но сказать, роковая претензия индивидуализма и интеллигенции. До поры до времени никто не додумывался только до превращения индивидуалистической установки и индивидуализма в профессию! Профессия рационалистического индивидуализма и учительства.
Для нашего времени это так, впрочем, привычно, популярно и обычно вокруг нас, что иикого не коробит претензия ШИ30ТИМИК08 и циклотимиков «воспитывать народ»!
Разные содержания равенства: хочу быть таким же прекрасным, как ты; или: и ты такая же сволочь, как я!
Наилучшая власть та, которая незаметна для подвластных. Властвовать незаметно можно не иначе, как через аппарат доминанты.
Человек — существо идеалистическое. Ясно, что лишь возбудив в нем самый сумасшедший идеализм, можно было посылать его на рожна в 1918—1920 гг.!
Идеал как проект новой реальности, именно лучшей, должной, нужной, ожидаемой, провидимой реальности.
Требуются совершенно специальные приемы для воспитания сердца человеческого и для возделывания природы его! Оно не «прилагается само собою» за устройством трамваев, подводных лодок и аэропланов! И это страшно, ибо без него трамваи и все прочее служит лишь умножению и обострению зла и плодов ненависти, хищения и т. п., т. е. ускорению распада мира, потере смысла в жизни его!
Возмездие 25 есть, без сомнения, закон бытия, и оно еще гораздо ближе к человеку, чем принимал это Ибсен 26 или Блок. Согласно принципу доминанты, мы видим во встречном человеке преимущественно то, что по поводу встречи с ним поднимается в нас, но не то, что он есть. А то, как мы толкуем себе встречного человека (на свой аршин), предопределяет наше поведение в отношении его, а значит, и его поведение в отношении нас...
478
Дурной заранее видит в других дурное и этим самым провоцирует в них в самом деле дурное, роняет их ДО себя; так мы заражаем друг друга дурным и преграждаем сами себе дорогу к тому, чтобы вырасти до того прекрасного, что в действительности может скрываться в другом. Заражение дурным идет само собою очень легко. Заражение хорошим возможно лишь трудом и работой над собой, когда мы активно не даем себе видеть в других дурное и обращаем внимание только на хорошее. Тут понятна глубокая разница того, понимаю ли я «равенство» другого со мной так, что, мол, такая же дрянь, как я, или так, что я могу и хочу быть так же прекрасен, как ты. Первое дается пассивно, само собою, без труда; второе предполагает огромный труд воспитания доминанты на лицо другого. Возмездие же по заслугам в том, что одни видят во всех свое дурное и ведут себя еще дурнее, чем были до сих пор; а другой, заграждая себе глаза на недостатки людей, побуждает их становиться лучше и сам становится лучше, чем был. Плут и обманщик увидит плута и обманщика и тогда, когда перед ним пройдет Сократ или Христос: он не способен узнать Сократа или Христа и тогда, когда будет лицом к лицу с ними. Оттого так часто бесхитростные дети, юноши и простецы из народа узнают, различают и приветствуют то, что осмеяно, опозорено и унижено у «ученых и премудрых». Проходит мимо сама Красота и Чистота, а люди усматривают грязь, ибо носят грязь в себе. Вот — возмездие! И выход тут один: систематическое недоверие к себе, своим оценкам и своему пониманию, готовность преодолеть себя ради другого, готовность отбросить свое себя ради другого. Конечно, такое принципиальное доверие другому может повести к горю и даже к смерти. Ho и горе, и смерть будут здесь бодрящими и благородными для людей и для человечества. Это не то тяжелое и «возмездие», что мучит Блока!
